{9.5.8} После смерти Сиварда остался его маленький сын Эрик, который, в силу своего юного возраста, мог унаследовать лишь благородные качества [своего отца], но никак ни его королевство, ни мир, [установленный в нём]69. {Тиран Эрик} 2[Другой] Эрик, брат Харальда70, невзирая на юный возраст мальчика, вторгся в страну с толпой мятежников и захватил королевский венец. Он не постыдился отнять его у ребенка и своего законного государя, став правителем вопреки всем законам и справедливости. Гем самым он показал, что не достоин королевской власти тот, кто осмеливается отнять её у беззащитного ребенка. 3Отняв у него скипетр, себя самого он лишил права считаться честным человеком, ведь, подняв меч на колыбель [младенца], он тем самым полностью избавил своё сердце от мужественного благородства. 4Где кипят жажда наживы и алчность, там нет места родственным чувствам. 5Впрочем, за этот бесчеловечный поступок небеса отплатили ему гневом своей мести71.6Между ним и сыном Харальда Гудормом вскоре началась война, которая завершилась ужасным побоищем, в котором погибли оба предводителя и бесчисленное множество прочих людей. В результате этой страшной резни ‘королевский род данов сократился до такой степени, что сводился теперь по сути к одному лишь [Эрику — ] сыну вышеупомянутого Сиварда’72.
{9.6.0} {Эрик Благочестивый, 65-й король [Дании]} Таким образом, Эрик получил королевскую власть благодаря случайной гибели своих родственников, чья смерть оказалась для него более полезной, чем их жизнь. Он не стал следовать другим примерам, а ‘пошёл по стопам своего деда, в одночасье превратившись в самого усердного участника [всех] морских походов и завоеваний. 2О, если бы он не унаследовал ещё и безрассудного желания Регнера уничтожить христианскую веру! 3С великим усердием Эрик либо казнил всех, кто был привержен [новой] вере, (л. 94об.)|| либо лишал их имущества и изгонял из страны. 4Впрочем, я считаю неправильным осуждать за первые поступки того государя, чьи дела в последние годы его правления заслуживают похвалы. Ведь жизнь, начавшаяся беспутно, но закончившаяся красиво, более достойна одобрения, чем та, что, начавшись благообразно, завершается в грехе и преступлениях. {Прибытие св. Ансгария} 5Влагодаря спасительным увещеваниям Ансгария Эрик оставил свои святотатственные заблуждения и [добрыми делами] постарался искупить всё то, что он совершил из-за своей [непомерной] гордыни, ‘показав в следовании заповедям [новой] веры столько же усердия, сколько прежде он проявил в гонениях на неё’. {Обращение Эрика [в христианство]} 6Таким образом, он не только ‘послушно’ воспринял [основы] спасительного учения [Христа], но также и благодаря своей конечной чистоте смог стереть с себя ту скверну, которой оказались запятнаны первые годы его [правления]73.7Скончавшись, он оставил после себя сына Канута, который родился [у него] от дочери Гудорма, внучки Харальда74.
{9.7.0} {Канут, 66-й король [Дании]} Он был ещё ребенком и потому нуждался в опекуне как для себя самого, так и для своей державы. Поскольку большинство считало, что исполнение обязанностей опекуна — дело трудное и способное вызвать зависть и неприязнь остальных людей, было решено выбрать опекуна с помощью жребия. 2Даже самые мудрые из данов, боясь положиться в столь сложном вопросе на собственный выбор, с большим доверием отнеслись к слепому случаю, чем к своему разумению, предоставив окончательное решение скорее случайности, чем своему твёрдому суждению. 3И вышло так, что выбор пал на человека по имени Эннигнуп, мужа выдающейся и безукоризненной доблести75, который и был вынужден взвалить на свои плечи бремя этой службы. Приступая к исполнению доставшихся ему по воле жребия обязанностей, он должен был заботиться как вообще обо всех [данах], так и об одном, находившемся тогда ещё в колыбели короле. 4По этой причине некоторые люди, не очень хорошо знакомые с историей, отводят ему место непосредственно среди [королей Дании]76.5Когда же Канут оставил пору детства и ‘возмужал годами’, он отстранил от себя тех, кто был к нему добр, воспитывая его, и из мальчугана, от которого почти никто не ожидал [чего-либо достойного], превратился, вопреки ожиданиям, в настоящего [короля]. Лишь об одном можно было сожалеть в нём — ‘он ушёл из жизни’, так и не приобщившись к таинствам Христовой веры77.