{11.12.2} Затем было видно, как он ударил своим посохом по своду, и вся созданная с таким трудом громада здания развалилась на части. Тому, что случилось во сне, полностью соответствовало то, что произошло наяву. 2Внезапно стены храма до самого основания рухнули73, причём всё произошедшее настолько точно соответствовало увиденному во сне, что в действительности эта церковь превратилась в руины в тот же самый миг, когда сторож увидел своё видение, так что, когда рассвело, приснившееся ему одному теперь мог увидеть уже каждый своими собственными глазами. 3Настоящим чудом было то, что обрушившиеся стены не раздавили сторожа. 4‘Его не задел ни один из тех тяжёлых камней, что грудами падали вокруг него, точно так же как и ни одна из прочих опасно опрокидывавшихся на него глыб не причинила ему вреда. Всё это время он продолжал спокойно спать’, хотя его ложе и было как раз рядом с местом, где произошёл обвал. 5Когда примчались испуганные шумом горожане и, к своему ужасу, обнаружили, что церковь рухнула, ‘из-под обломков’ появился сторож, которого они посчитали уже погибшим и 6[теперь], после всего случившегося, ‘взирали на него глазами, полными набожного изумления’. 7Осталось неясным, что вызвало у присутствовавших большее удивление: обрушение церкви или спасение сторожа. 8Его спасение из-под груды упавших на него камней стало весомым подтверждением истинности бывшего ему видения’. 9Когда он сообщил понтифику о том, что ночью велел передать ему Вильгельм, Свено улыбнулся, заметив, что его не удивляет, что и после смерти он столь же суров, каким он был при жизни, но он всё равно приложит все силы, чтобы возвести заново разрушенную часть церкви.
{11.12.3} По этой причине могила Вильгельма довольно долго оставалась непотревоженной, пока в наше время глава [нашей] главной святыни74 Герман, действуя в согласии со школьным наставником Арнфастом и препозитом сельских священников75 Исааком, (л.114об.)|| не приказал её вскрыть, чтобы похоронить там Аскериана76, найдя это место наиболее удобным и почётным среди всех прочих. 2‘Раскопав могилу до самого дна’, среди дочиста обглоданных [червями] костей они нашли совершенно нетронутое [временем епископское] облачение. {Запах от мощей Вильгельма} 3Когда его подняли, ноздри присутствующих сразу же ‘без какой-либо посторонней причины’ почувствовали такое сильное благоухание, что казалось, будто этот запах исходит из источника каких-то святых благовоний, после чего ни у кого не осталось сомнений в том, что тот, чей прах испускает на земле столь восхитительный аромат, сам уже на небесах. 4Этот запах столь сильно впитался в руки тех, кто притронулся к останкам, что целых три дня они не могли отделаться от него, сколько бы ни пытались оттереться или отмыться. 5Однако они обошлись с останками без подобающего почтения, поместив их в дальний угол могилы.
{11.12.4} Впрочем, эта их наглость ‘не осталась без [заслуженного] наказания’. 2Ибо, как известно, все, кто дерзко осмелился совершить это святотатство, ‘жестоко поплатились’ за своё легкомыслие, и в какой степени кто из них был виновен, в такой же степени он и поплатился за совершённое им осквернение могилы. {Наказание за осквернение могилы божественного Вильгельма} 3Германа, который заседал в церковном совете при [понтифике] Абсалоне, охватило адское пламя77 в носу, столь сильное, что ‘оно не только лишило сил его тело’, но и отняло у него возможность говорить. Болезнь распространилась, и, безмолвный и беспомощный, он умер в три дня. Он получил своё наказание совершенно заслуженно, будучи поражён в то самое место, через которое он, неблагодарный, вдыхал святой запах. 4Смерть Арнфаста была не менее жестокой: желая укрепить свое ослабевшее тело, он по ошибке выпил лечебное снадобье, которое лишь усилило его слабость, вместо того чтобы укрепить здоровье. 5В результате этого его стало рвать собственной печенью78, мелкие кусочки которой лекарь собирал в таз и которые видел великий понтифик79 Абсалон, однажды любезно навестивший его. 6В его же присутствии больной признался в том, что всё это кара за оскорбление праха Вильгельма, объявив, что ‘платит за то, что ослушался его ясного приказа’, после чего обещал посвятить себя и всё своё имущество Богу. Однако через три месяца он умер в глубоком раскаянии.