Деяния Диониса

Толпы наяд он гонит, живущих в водных потоках!
Нимфа остановилась средь русла, ставшего тропкой,
Ступни ее без плесниц, ни капельки влаги на теле,
Влажной привыкла дорогой идти - а тут она месит
Быстрой ступнею своею иссохшее ложе потока.
Дева в иле увязла и бьется в грязи по колено.
60
Образ ярый Гиганта и многоликий завидев,
В страхе свирель роняет старый пастух и стремится
К бегству. При виде ужасном ле́са бесчисленных дланей
И козопас отбросил свою неказистую дудку.
Пахарь, нуждой пригнетенный, не сеет, не окропляет
Пашни с зерном за собою, только что вспаханной к севу,
Если Тифоновы длани простор полевой разрывают!
Да! Колеблющей землю медью пашни не взрежет -
Можно быков отвязать из упряжки! - Гиганта секира
Борозды разрубает, жилы земли обнажая;
70
Бьют из подземной глуби воды, наверх изливаясь,
Будучи сжатыми долго, ключами мощными плещут,
Влага глубинная топит ничем не покрытую сушу.
Скалы валятся сверху, и падая в водовороты
Влаги пенной, под воду, разлитую морем просторным,
В дно речное уходят от этих глыб и обломков -
Словно основы новых растут островов над зыбями.
Вырваны все деревья вместе с корнями из почвы,
И плоды на землю до времени падают, сад же
Столь ухоженный, гибнет, розарий в прах обратился.
80
Зе́фир, и тот трепещет, когда кипарисы с сухими
Листьями катятся. Скорбной песнью заходится, плача
Жалобно, Феб, гиацинты увидя упавшими наземь.
Гимн погребальный слагает, но жалостней, чем над цветами
Амиклейскими, стонет он над лавром соседним.
Пан безутешный подъемлет сосну, склоненную долу!
Помня Мори́ю, город принесшую, Аттики нимфу,
Над маслиною, стонет блистательноокая Дева.
Плачет Пафийка: во прахе разбит анемон и повержен...
Слёзы льёт непрестанно над ликом благоуханным
90
Нежные кудри терзает - погибли завязи розы!
А над поломанным стеблем пшеницы Део́ стенает,
Ибо не праздновать жатвы; печалятся Адриады
Смерти подружек-деревьев - не будет живительной сени!
Вот из пышного лавра разбитого гамадриада,
Выросшая с листвою древа, спасается бегством,
Вот и другая нимфа бежит от сосенки ближней,
Встав с изгнанницей рядом, молвит нимфе-соседке:
"Нимфа лавра, ты брака избегла - спасемся же в бегстве
Обе, чтоб не увидеть Феба тебе, а мне Пана!
100
Ах, дровосеки, не надо рубить вам дерево это
Дафны несчастной, о плотник, меня пощади и помилуй,
Струга из прямоствольных сосен не ладь, умоляю,
И да не тронут зыби меня морской Афродиты!
Иль, дровосек, окажи мне последнюю милость: не в крону
Устремляй ты железо, а грудь мою поскорее
Рассеки ты пресветлым металлом девы Афины!
Чтоб умерла я до брака, в Аид спустилася чистой,
Страсти любовной не сведав как некогда Питис и Дафна!"
Молвила так и сплетает повязки из листьев с ветвями,
110
Этим зеленым покровом и грудь одевает, и плечи,
Нимфа чистая, так же вкруг бедер листву укрепляет.
Глядя на деву, товарка прервала слезные речи:
"Страх за девичество мною владеет уже от рожденья,
А ведь от лавра за мною погонятся, как и за Дафной!
Где же спасенье? В скалах укрыться? Но склоны и выси
Брошены против Олимпа, от молний в прах обратились!
Я и злосчастного Пана боюсь, его страсти несносной
Как Сиринга, как Пи́тис... Погонится - надо скрываться
В скалах, и девою стану, вторящей голосу Эхо!
120
К зелени крон не вернуться! Я там обитала средь горных
Круч на деревьях, где девство любящая Артемида
На ловитву сама выходила. Но все же Крони́он
С Каллисто́ насладился, облик прияв Артемиды!
Броситься в волны морские? О нет, и в пенной пучине
Астери́ю свою настиг женолюб Эносихтон.
Были бы легкие крылья! Влекома потоком воздушным
Я бы горней дорогой удобной для ветров летела!
Бегство на быстрых крыльях до туч поднебесных напрасно:
Тифоей простирает высокоогромные длани!
130
Если к насильственной страсти принудит он - облик сменю я,
В стаях птиц затеряюсь, взлечу с Филомелою вместе,
Вестницей розы я стану, росой, кропящей бутоны!
Ласточкой говорливой, Зе́фиру милой весною,
Птицей, звучащею звонкой песней под краешком кровли,
Вьющейся в пляске пернатой вокруг лачужки плетеной!
Прокна, страдалица, плачешь горестно в жалобе певчей
Над судьбиной сыночка - стенаю и я над бесчестьем!
Зевс-владыка, не дай же ласточкой стать, чтоб Терея
Злобного я не видала на крыльях, как и Тифона!
140
Небо, горы и море запретны... лишь под землею
Скроюсь! Ах нет, ведь ноги Гиганта - змеиные гидры,