Выбрать главу
Вестником же к Титанам пошлешь ты отпрыска Майи, Да возвестит о власти твоей и роде небесном! А рукодела Гефеста оставь на Лемносе милом, Дабы твоей новобрачной он выковал на наковальне Пестрое ожерелье, блистательное украшенье, Иль для прогулок плесницы, что светом дивным сияют, Гере на гордую радость, иль смастерил для Олимпа Златосияющий трон, чтоб престолу тому, что получше, Веселилася в сердце твоя златотронная Гера! 600 Вот, ты воссел на Олимпе - под властью твоей и Киклопы, Жители бездн подземных, сделай же громы пожарче! Ум твой победной надеждой околдовал он, коварный - Эроса цепью златою свяжи со златой Афродитой! Спутай медною цепью Арея, владыку железа! Пусть зарницы бегут, Энио не выдержав вопля! Разве не ведаешь страха пред молнией малой и слабой? Как велики твои уши! Ах, ты услышать боишься Даже и отдаленный грохот малой зарницы? Кто тебя сделал робким таким? И где твои дроты? 610 Где же головы песьи? Где змей разверстые пасти? Где же рев твой утробный хриплых, рокочущих глоток? Где же отрава гадов волос твоих длиннотенных? Что ж исходить не заставишь шипом гривастые космы? Где ж твоих бычьих глоток рык? Где же щупалец пясти, Что метали как дроты вершины изострые кряжей? Что ж не бичуешь уже круговые орбиты созвездий? Что ж не белеются боле вепрей клыкастые пасти? Что же пенной слюною косматая грудь не влажнится? Где же морды с ужасным оскалом свирепых медведей? 620 Вспять обратись, землеродный! От жителей неба одною Дланию только поверг я сотен пястей армаду! Да раздавит своими острыми высями кряжей Целиком Тифаона трехглавой Сицилии суша, Пусть чванливый стоглавец, жалкий, во прахе пребудет! Ты, обуянный гордыней, обманутый тщетной надеждой, Чаял ты приступом взять и самые выси Олимпа! Жалкий! Ведь я над тобою за это воздвигну гробницу Полую и над священным твореньем надпись оставлю: "Здесь Тифоэя надгробье, земли порожденья, метал он 630 Глыбы в эфирные выси - и сжег его пламень эфирный!" Молвил с издевкою сыну Аруры, еле живому,
Зевс. Всемогущему Дию торжественное песнопенье Каменною трубою возносит Тавр Киликийский. Влажнопенной стопою извилистый Кидн отбивает Ритм, прославляя победу Зевса рокотом влаги, В сердцевине земли струясь ровесника Тарса. Гея хитон из камня в горести разрывает, Долу склоняясь - увы, срезает не нож погребальный Скорбную прядь, но ветры рвут древесные космы, 640 С воем врываясь в пряди главы, покрытой лесами Словно в пору́ листопада; утесистые ланиты Матерь терзает волною речною вдоль плеч увлажненных, Горестный громкий плач струится Геи скорбящей; Плоть Тифаона покинув, вихри и смерчи, и шквалы Вместе с волнами бушуют, в глубь увлекают морскую Все корабли, возмущают зыби спокойные Понта, Но не только над морем свищут пришельцы - на землю Ветры кидаются часто, вздымая пыльные бури, Нивы прямые колосья клоня в траву полевую. 650 Ключница же Природа, родительница вселенной, Раны земли разбитой врачует и заживляет, Сорванные вершины всех островов укрепляет, Связывает нерушимо колеблемые основы. Нет и средь звезд никакого уже беспорядка, бог Гелий Льва косматого рядом с Девой, держащею Колос, Снова поставил, ведь ране Дева с пути уклонилась! Рака, что устремился ко Льва небесного лику, Вспять отводит, напротив льдистого Козерога, И помещает вновь за небесным Раком Селену, 660 И пастуха песнопевца Кадма не забывает Зевс Кронид: вкруг тела рассеяв облак темнейший, Юношу он призывает и речи такие вещает: "Кадм! Свирелью своею ты своды Олимпа восславил, Брак твой небесной формингой почтить и я собираюсь! Зятем почтенным ты станешь Арея и Киферейи, А на свадебном пире твоем богов ты увидишь! Сам я приду в палаты к тебе! И лучшего в мире Нет, чем видеть Блаженных, пирующих в доме у смертных! Если же Тихи желаешь бежать переменчивой зыби, 670 Жизни ход совершая по ясному тихому морю - Да не обидишь вовеки ты Диркейского бога, Бога Арея, без гнева гневного! Полночью темной На небесного Змея пристальный взор устремляя, Благоуханный офит неси ты на жертвенный камень, Змееносца Олимпа призвав, сожги на огне ты Многоветвистый рог иллирийской лани при этом, Дабы судьбины горькой тебе отныне избегнуть, Участи, мойриной нити, что свита из пряжи Ананке, Если только возможно нить Мойры смягчить. А отчий 680 Гнев Аге́нора пре́зри, об участи братьев пропавших Не беспокойся! Все братья в мире рассеяны этом, Живы, бодры и здоровы. Кефей у самых пределов Нота царствует средь кефенов эфиопийских; Тасос в Тасос попал у высокохребетного Тавра, Килик Киликией правит у самых вершин многоснежных; После странствий Финей завладел страною фракийцев! Гордого копей богатством и руд в горах изобильем Зятем содею фракийца Борея и Орифи́и, Ведающим судьбу женихом Клеопатры венчанной. 690 Нить же Мойры твоей не кратче нити для братьев! Над кадмейцами царствуй, оставь им, подданным, имя! Вечный круг дороги скитальческой ныне отвергни, Не ходи за следами быка неверными, ибо Сломлена игом Киприды, сестра твоя стала женою Астери́я Диктейца, царя корибантов идейских, Только это пророчу я сам, остальное же Фебу Предоставляю! Ступай же, Кадм, ко срединному камню, К храму и долам зеленым Пифо́, пророчицы в Дельфах!" Так промолвив, с Кадмом, странником Агеноридом, 700 Зевс Кронид попрощался. Быстрый, ко сводам эфирным Колесницу златую правит, Ника вспарила И жеребцов отцовских бичом стегнула небесным. Так второй раз на небо бог приходит, навстречу Неба врата отверзают стройные Хоры-богини, 705 Стражи эфира. И боги, вновь в богов превратившись, Вместе с Зевесом победным к Олимпу снова стремятся, Облаченье пернатых отбросив, вернув себе истинный облик... В тонкотканном наряде восходит на небо Афина Безоружная, в пляске Арея под пение Ники. 710 Фемис оружье Гиганта на страх поверженной Гее, Дабы увидела матерь Гигантов и вечно боялась, Прикрепляет высо́ко над преддверьем Олимпа.