23. Король[567] же послал брата с войском в Саксонию, чтобы ее опустошить. Когда тот приблизился к городу, который называется Гересбург[568], он, как передают, стал заносчиво говорить, что ничто так его не заботит, как то, что саксы не осмелятся показаться перед стенами, чтобы он мог с ними сразиться. Эти слова были еще на его устах, как тут в миле от города саксы ринулись навстречу ему и, когда завязалось сражение, учинили такую сечу франкам, что мимы[569] спрашивали, где та преисподняя, которая сможет поглотить такое количество убитых. А брат короля Эберхард[570], который [наконец] избавился от опасений по поводу [возможного] отсутствия саксов — ведь [теперь] он видел, что они присутствуют, — был постыдно обращен ими в бегство и ушел [с места боя].
24. Король, прослышав, как плохо воевал его брат, собрав все доблестные [силы] франков, отправился на поиски Генриха. Последний был обнаружен в крепости города[571] под названием Грон[572], и [король] попытался взять приступом эту крепость. После того как [к Генриху] были отправлены послы с предложением сдаться добровольно, [король] дал обещание, что [в случае сдачи. Генрих] станет [для короля] другом и не будет рассматриваться как враг.
Во время пребывания этих послов появился Титмар с Востока[573], человек очень искусный[574] в военном деле, весьма многоопытный в различных делах и врожденной своей хитростью превосходивший многих смертных. Придя [к Генриху], когда у него находились послы короля, он спросил, где тот хочет, чтобы войско разбило лагерь. [Генрих], полагавший уже было, что придется сдаться франкам[575], почувствовал вновь уверенность, услышав о войске, [и] поверил, что оно есть. На самом деле, однако, Титмар говорил это лишь для вида, ибо [в действительности] пришел всего лишь с пятью людьми. А когда герцог [Генрих] спросил, сколько же [у него] отрядов, тот ответил, что может вывести их до 30; послы были обмануты и вернулись к королю. Титмар, таким образом, одолел своей хитростью тех, которых герцог Генрих не мог победить оружием. Ибо франки еще до рассвета покинули лагерь и каждый вернулся к себе [домой].
25. Король же отправился в Баварию[576], сразился с Арнульфом[577] и там, как рассказывают некоторые, раненый вернулся к себе в отечество. И так как он чувствовал себя изнуренным вследствие недуга и [был удручен] тем, что ему не сопуствует счастье, то призвал брата, который как раз [в это время] навестил его, и сказал ему так: «Чувствую я, брат [мой], что не смогу влачить эту жизнь дольше, так повелевает бог, который распоряжается всем, так велит тяжелый недуг. Поэтому подумай о себе, и, что прежде всего касается тебя, позаботься о всем королевстве франков[578], и будь внимателен к моему, твоего брата, совету[579]. Брат [мой], мы располагаем войском, которое всегда можно собрать и которым [лишь] следует руководить, в нашем распоряжении города и оружие с королевскими инсигниями, мы имеем все, чего требует королевское величие, все, кроме счастья [добрых нравов]. Счастье, брат [мой], с [сопутствующими ему] благороднейшими нравами[580] перешло к Генриху, высшее благо государства находится [теперь] у саксов. Так возьми эти инсигнии[581], святое копье[582], золотые запястья, меч древних королей и корону, ступай к Генриху и заключи с ним мир, чтобы всегда иметь его в качестве союзника. Что пользы будет от того, если народ франков вместе с тобой падет перед ним? Ведь [все равно] он будет королем и повелителем многих народов[583]. На эти слова брат со слезами ответил, что согласен. Вскоре король умер; это был человек сильный и могущественный, выдающийся во время мира и войны, известный своей щедростью и многими добродетелями; он был погребен в своем городе Вилинабурге[584], и все франки с печалью его оплакивают.
569
Под мимами в Саксонии IX-Х вв. имелись в виду народные рассказчики, выступавшие под разным видом. Это. были иногда шуты, балагуры, иногда певцы, сказители, иногда просто разносчики политических новостей, бродячие артисты, ходившие по дворам, появлявшиеся на пирушках, базарах и пр. Во времена Видукинда различали мимов, распевавших разные «постыдные песни», и мимов, воспевавших деяния знатных людей и жития святых. Жанр мимов использовался писателями во времена Видукиндов (например, поэтессой Гротсвит). Жанр мимов, а также близкий к нему жанр менестрелей, Видукинд использовал в своей хронике (ср.:
572
«Grone» — очевидно, имеется в виду селение близ Геттингена («Widukindi rerum...», S. 21).
573
Под «Востоком» хронист имеет в виду Саксонию. Очевидно, речь идет о графе Титмаре, о котором говорит Житие Матильды («Vita Mathildis...», р. 3), как о воспитателе Генриха (ср.: «Widukindi rerum...», S. 21).
574
Характеристика графа Титмара дана хронистом с помощью стилистического приема, близкого приему notatio (ср.:
575
В подлиннике фраза «At ille iam sussas cedere Francis» выражена гекзаметром. Некоторые исследователи считают ее заимствованной из латинского стиха, произносимого мимом (H.
576
Бавария — в X в. область средневековой Германии (ныне земля ФРГ), получила название от древнегерманского племени баваров, занявшего эту часть Германии в начале IV в. Бавары признали власть франков, с VII в. в Баварии распространилось христианство. Попытка добиться независимости от франков кончилась неудачей. После распада империи Карла Великого Бавария вошла в качестве герцогства в Восточно-Франкское королевство.
577
Арнульф — герцог Баварии (907-937) — был сильнейшим после саксонского герцога. Уже отец Арнульфа — маркграф Лиутольд — приобрел сильную власть при короле Арнульфе Каринтийском. Особенно усиленно герцогской власти в Баварии содействовала политика секуляризации. Баварский герцог выступал как достойный противник, иногда как равный по силе саксонскому герцогу.
578
«Regnum Francorum» — имеется в виду объединение герцогств во главе с Саксонией, отражает процесс возникновения раннефеодального государства на базе восточнорейнских герцогств
579
О передаче власти в форме «десигнации» (от лат. «decignatio» — назначение) саксонскому герцогу Генриху I сообщают другие источники того времени. Лиутпранд Кремонский считал, что Генрих в глазах Конрада был «мудрым герцогом... полным здоровой проницательности, умеющим справедливо и строго действовать» («Liutprandi antopodosis», lib. II, cap. 20). Продолжатель Регинова видел причину в том, что Генрих был «храбрым и энергичным мужем, усердным покровителем мира» («Continuatio Reginonis», anno 1919). Гротсвит видела в этом факте приговор бога («Hrotivita gesta Ottonis...», vers. 204). Видукинд трактует это как капитуляцию франков перед саксами (ср.:
580
Данное место послужило основанием для идеалистической трактовки причин перехода королевской власти от франка Конрада к саксу Генриху («магическая сила посвящения», «харизматическое содержание переходящего королевского блага»). Обзор соответствующей литературы см.:
582
В отличие от копья, полученного Генрихом I в 926 г. от Рудольфа I — короля Верхней Бургундии.
Об обстоятельствах передачи так называемого святого копья королем Бургундии Рудольфом II (912-937) саксонскому герцогу Генриху I сообщает Лиутпранд Кремонский: «Король Рудольф Бургундский получил от графа Самсона из Верхней Италии в дар копье, которое раньше принадлежало Константину Великому и его матери Елене. Генрих, первый саксонский король, как человек, строго верующий, услышав об этом даре, через своего посла просил бургундского короля отдать это копье ему, а когда тот отказался, Генрих пригрозил тем, что огнем и мечом опустошит все его королевство. Твердое сердце Рудольфа наконец смягчилось, я он переслал Генриху в дар это копье, которое последний принял, вознаградив Рудольфа серебром, золотом и частью Швабии. Генрих, умирая, оставил копье вместе со своей державой в наследие своему сыну [Оттону I] («Liutprandi antopodosis», IV, cap. 25, p. 91). Стремление Генриха I заполучить лангобардское копье от Рудольфа объясняется политической обстановкой того времени. Подчинение Генрихом Швабии
583
На формулу «император многих народов» («imperator multorum populorum») обратил впервые внимание Р. Кёпке
584
Имеется в виду Вейльбург. В действительности здесь был похоронен его отец, а сам он захоронен в Фульдском монастыре («Geschichtsschreiber...», S. 40).