По мнению М. Линтцеля, для «Деяний саксов» характерна светская политическая концепция, христианской церкви отводится в ней лишь роль опоры государства. М. Линтцель постарался выяснить значение «Деяний саксов» в развитии этнического самосознания образующегося Германского государства. Видукинд, по его мнению, выступил певцом саксонского народа, многие вопросы стремился решить не только с точки зрения интересов господствующей династии, по и с точки зрения требований саксонской народности. Саксонское «национальное» чувство во многом определило политические взгляды хрониста. Работы М. Линтцеля представляются нам вершиной, которой достигла немецкая буржуазная историография в исследовании интересующей нас проблемы.
Новыю исследования появились лишь в послевоенный период, для которого характерно выделение двух принципиально различных направлений в немецкой медиевистике. Одно продолжало традиции буржуазной историографии, другое стремилось наметить пути марксистского исследования. Буржуазная немецкая историография в послевоенный период разработала некоторые новые вопросы, связанные с «Деяниями саксов» Ценной явилась небольшая по объему диссертация молодого ученого Елизабеты Бах, решившей сопоставить политические взгляды выдающихся идеологов Германского государства X—XII вв.[65]. При изучении концепции Видукинда автор отдал должное аргументации М. Линтцеля. Главное внимание автор сосредоточил на анализе понятий «род», «племя» и «империя» у хрониста. Новым была констатация значения «Деяний саксов» в развитии представления о родине в историографии X—XI вв. В своем локальном исследовании Е. Бах, к сожалению, не развила наиболее важную линию исследований М. Линтцеля: она не ставила своей задачей выяснить социальные предпосылки политической концепции.
Знаменательным было появление монографии видного западноевропейского историка Г. Беуманна[66]. По сравнению со всеми предшествующими исследователями его преимущество — в широком диапазоне исследования. Это не только историческая монография, но и филологическое исследование; не только тонкий источниковедческий анализ текста «Деянии саксов», сопоставление рукописи и редакций но и очерк мировоззрения хрониста.
Во всех затронутых вопросах учитывается предшествующая немецкая литература. Монография Г. Беуманна — несомненно значительная веха в изучении творчества Видукинда Корвейского, своего рода итог изысканий буржуазной медиевистики.
Многие наблюдения автора целесообразнее отметить при комментировании конкретных вопросов и отдельных глав Хроники, что мы и старались сделать в замечаниях к русскому переиоду. Важнее остановиться на некоторых общих чертах исследования и сказать о месте его в историографии.
Не только для литературоведа, ко и для историка интересным является экскурс автора в лабораторию хрониста раннего средневековья, создавшего эпические образы отечественной истории. Мы впервые можем получить целостное впечатление об отношении Видукинда к античной традиции и средневековой литературе. Несомненную ценность представляет новая попытка реконструкции первоначальной редакции Хроники, наблюдения и выводы относительно биографических данных хрониста и отношения последнего к своим современникам. Не все выводы автора убедительны[67], иногда, как нам представляется, они перегружены деталями, повторяющими рассуждения предшествующих исследователей (например, М. Геррманна). Не всегда убеждает полемика с историками вопроса[68], тем не менее автор достигает главной своей цели: воссоздать образ Видукинда не только как историка, но и как художника и мыслителя. Добрая треть всей монографии отведена анализу духовного мира, политических идей и исторической концепции Видукинда[69]. В этой наиболее насыщенной части исследования, мы обнаруживаем много ценного: интересные наблюдения относительно освещения конкретных фактов и действующих лиц политической истории Саксонии Х в.[70], сопоставление «Деяний саксов» с современными им историческими памятниками, например «Деяниями Оттона» известной поэтессы Гротсвит[71], и др.
65