Так, к началу ХХ столетия в Александровском округе проживало 11 тыс. 199 чел., в Тымовском – 8 тыс. 359 чел., а в Корсаковском – 8 тыс. 555 островитян[89]. Приведенная статистика свидетельствует о том, что плотность заселения округов была различной (Приложение № 1). Численность невольных жителей превышала количество свободных в соотношении в процентном соотношении 60 к 40 соответственно[90].
Несмотря на оптимистические данные, существовали проблемы, с которыми сталкивались жители Сахалина. Островные поселки и села образовывались часто в неприспособленных для жизни местах, а резкие перемены погодных условий сказывались на урожае. Как отмечает в своем дневнике Н. В. Буссе, климат восточного берега острова Сахалин был гораздо холоднее, чем в западной или южной его частях[91]. Лето здесь было коротким и прохладным, а зимы морозными и снежными: «Погода уже какой день стоит ужасная, – пишет в воспоминаниях Буссе. – Снег идет беспрерывно. Шквалы сильного ветра опять нанесли целые холмы снега. В избе моей нельзя топить печку, потому что дым выкидывает в комнату. Холод невыносимый, ничего нельзя писать, зябнут руки»[92]. Существенной проблемой, которая осложняла жизнь на острове, являлось и то, что между новыми поселениями отсутствовали полноценные дороги: «Бездорожье первых поселений – почти общее правило, как следствие практикующей системы устройства поселений»[93]. Об этой же проблеме в отчете за 1899 г. писал начальник Главного тюремного управления А. В. Саломон[94].
Итак, условия жизни на момент появления первых приходов и постоянных священнослужителей не позволяли своевременно начать миссию Церкви на этой отдаленной территории. Долгая неопределенность по вопросу принадлежности острова Сахалин, его географическое положение, суровость климатических условий, отсутствие элементарных дорог между поселениями оказывали существенное влияние на организацию сахалинской миссии Русской Православной Церкви во второй половине XIX в.
1.2. Условия служения духовенства и островная паства в период вхождения Сахалина в состав Российской империи
С середины XIX столетия островная территория становится для православного духовенства местом особого рода служения, полем реализации имеющегося потенциала. Говоря о Сахалине как о поприще духовного делания, стоит обратиться к определению такого понятия как «поприще». В. И. Даль в своем словаре представляет довольно широкое толкование этого слова: «Поприще – это определенное место, простор или пространство, приспособленное для разного рода действий»[95].
Рассматривая значение деятельности представителей Церкви на острове Сахалин, необходимо учитывать исторические процессы, на фоне которых происходило становление общественной жизни острова в целом. Так как «всякий исторический факт переживается [нами] как средоточие бытия, как единство времени и вечности, целостное видение категорий пространства и времени, достижимого в будущем веке, когда Христос будет все во всем (1 Кор. 15, 28), и отчасти уже явленном в истории через церковные Таинства и общение в Духе»[96].
Благодаря расширению своих границ Российская империя «нуждалась в упрочнении власти путем военного, административного освоения страны, общей интеграции новых территорий в состав России»[97]. В решении этой важнейшей задачи, которая тогда стояла перед государством, оказывала помощь миссионерская деятельность Православной Церкви[98].
От объективных условий, связанных с территориальной принадлежностью, географическим положением, заселением и освоением острова, во многом зависела успешность миссии на Сахалине. Позднее заселение островной территории, медленный процесс формирования административных округов, а также недостаточное количество храмов и постоянных священнослужителей оказывали значительное влияние на процесс становления православной жизни.
Административные округа имели свои климатические особенности, отличались количеством православных верующих, зависели от «человеческого фактора» во взаимоотношениях между членами церковных причтов и тюремной администрацией. Даже несмотря на эти особенности, наблюдалось, что спектр ежедневных забот пастырей со временем постоянно расширялся. Деятельность служителей Православной Церкви на Сахалине распространялась не только на тюрьмы, но и на островные школы и приюты, а также на дома вольных крестьян, приехавших на остров из разных регионов Российской империи.
89
Первая всеобщая перепись населения Российской Империи 1897 года… Т. 77: Остров Сахалин… С. 1.
94
«Нужно представить себе, что такое сахалинская просека. Я слышал много и совершенно правдивых рассказов о том, как вооружась шестом, перескакивают с кочки на кочку, как переходят по жердочке, или прямо вброд, выше пояса в воде горные реки, неся на плечах и на голове свой багаж. И так ходят не для каких-нибудь исследований, а для того, чтобы доставить в поселение еще не соединенное дорогой муку, солонину, соль, топоры, мотыги и т. д. Иногда случается добираться таким образом до своей паствы и священнику со святыми дарами» (Отчет начальника Главного тюремного управления А. П. Саломона по обследованию им условий отбывания ссылки и каторги в Сибири и на о. Сахалин // РГИА. Ф. 1282. Оп. 2. Д. 258. Л. 88).
95
96
97
98