Корабль вдруг резко нырнул вниз. Оказалось настолько неожиданно, что внутренности не успели вовремя среагировать.
Кто такие «нам», которых Сандфайер включил в свои планы? Планы убийства ребенка! Эдди? Крис гордилась тем, что спасла взвод космодесантников от гибели на минном поле. Еще больше гордилась тем, что испортила планы коммодора Сэмпсона, выведя Шестой Атакующий Эскадрон с линии огня, предотвратив тем самым войну между Землей и Вардхейвеном. За все то, что Сандфайер сотворил с Томми и Пенни, за то, что собирался сотворить с людьми Турантика, он заслужил смерть.
А еще он поставил бедного Эдди во главу своего смертельного списка.
Должен найтись способ убить Сандфайера столько раз, сколько он заслужил.
Крис с трудом проглотила гнев и готовые вырваться приказы, полные ненависти, что могли привести к плохому концу. В сердце и голове не могло быть места ни для чего бесчеловечного, вроде гнева или мести. Эмоции занимали место, усиливали кровоток, уменьшали умственные способности.
Холодная, как космос, Крис изучала мужчину на экране, даже когда краем глаза оценивала данные на пульте управления температуру реактора, доступную энергию, температуру лазеров и запас мощности.
Скоро кто-то умрет. И этим кем-то будет Сандфайер.
– Снова мимо, – скривив губы в холодной, бесчувственной усмешке, сказала она без радости в голосе. – Это лучшее, что ты можешь сделать, Кэл? Ты все время крутишься рядом, но не можешь коснуться меня. Ты похищаешь ребенка и делаешь меня героем. Ты хочешь развязать войну, а я становлюсь принцессой. Твоя ненависть к нам, Лонгнайф, делает нас только богаче, могущественнее и достойней. Этот факт, должно быть, съедает тебя изнутри, – Крис наблюдала, как пылающая страсть вспыхивает и поглощает Сандфайера.
Он кричал, требуя от всех орудий крейсера непрерывного огня, боролся с ремнями безопасности, вытягивая руки с выгнутыми, как когти, пальцами, словно хотел вылезти из экрана и обхватить шею Крис.
Фоном Крис услышала, как кто-то сообщил, что лазеры начали заряжаться. Томми снова пустил «Барбароссу» в безумный танец, когда лучи лазеров рванули к яхте и снова промахнулись.
Сандфайер от огорчения аж взревел.
Крис проигнорировала его, оценивая собственный оружейный статус. Пока лазеры охлаждались, а конденсаторы заряжались, Сандфайер потратил впустую два залпа.
– Нелли, шесть залпов в одну двенадцатую мощности. Если какой луч попадет, повтори двумя очередями в одну четвертую мощности.
– Да, мэм.
На пульте, под экраном с искаженным лицом Сандфайера, еще один экран показал шесть коротких лучей. Два попали в цель, сотрясая крейсер. Не успела Крис открыть рот, чтобы дать команду: «Огонь!», последовало еще два выстрела. Они воткнулись в борта крейсера, прорубили его насквозь. Лицо Сандфаера исчезло, экран погас.
На мгновении крейсер завис неподвижно в темноте космоса. Потом экран потускнел, а корабль превратился в яркую звезду, которая тут же погасла. Экран снова стал нормальным, показывая расширяющееся облако газа, которое, как стоило ожидать, быстро исчезло, словно его никогда не было.
Сандфайера не стало. Осталось только зло его намерений.
– Он мертв, – медленно сказал Джек. – Но и Эдди тоже не вернуть.
– Можно избавиться от зла, – тихо добавила Эбби, – но невозможно исправить то, что оно натворило.
Крис уставилась на пульт предупреждения опасностей. На нем ничего не было.
– Томми, установи курс к главной точке прыжка. Пора возвращаться на Вардхейвен.
– Хотите узнать, что происходит на Турантике? – поинтересовалась Пенни.
– Это дело Турантика. Не мое, – сказала Крис. Она чувствовала, что внутри у нее появилось что-то, что с каждой минутой становилось все горячее и горячее. Как и корабль Сандфайера, она собиралась взорваться... только не сейчас.
– Если я кому понадоблюсь, я буду в какой-нибудь каюте.
– Можешь воспользоваться моей, – предложил Хэнк. – Пятый уровень по правому борту.
– Тебе она самому понадобится, – сказала Крис, отстегивая ремень безопасности.
– Там есть ванна, можно расслабиться, – сказал Хэнк. – Тебе нужнее.
– Я могу набрать ванну, – сказала Эбби, вскакивая с кресла.
– Нет, я хочу побыть одна.
– Как пожелаете, – Эбби рухнула обратно.
– Я буду держать яхту на ускорении в один g, – сказал Томми. – Если придется что-то изменить, я дам знать, пришлю много-много предупреждений.
Крис добралась до лифта, сжав зубы, не давая вырваться волнам эмоций. Ткнула на кнопку с цифрой пять, вместо того, чтобы выцедить его сквозь сжатое горло. Створки дверки раскрылись, открывая перед ней красивый холл, обшитый деревянными панелями, достаточно новыми, еще пахнущими опилками и лаком. Дверь в правую каюту открылась.
Помещение оказалось большим, занимало добрую половину площади всего уровня. Огромная кровать, пятеро поместятся. Крис рухнула на нее и позволила аду внутри себя вырваться на свободу.
* * *
Спустя много часов Крис уселась на стул в столовой «Барбароссы». За одно утро она избавилась от всех эмоций, каких только могла. Теперь же предстояло чем-то заполнить образовавшуюся пустоту.
– Что есть поесть? – хрипло спросила она.
– Я творю чудеса со сковородой и яйцами, – сказала Эбби. Высунув голову из небольшого камбуза.
– Яичница, бекон и тосты были бы сейчас кстати, – сказала Крис.
– Тосты сейчас будут, – услышала она с камбуза голос Томми. – Молоко, апельсиновый или яблочный сок?
– Да, – ответила Крис, почувствовать неимоверную жажду. Вытерла лицо: нельзя представать перед людьми с покрасневшими, опухшими глазами.