Внутри храма Святой Софии еще шла поздняя служба. Из–за большого наплыва русских туристов служили на двух языках. Чтец читал дневной отрывок из Апостола: «…Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится3…». Мысли о бренном вдруг сами собой оставили нас. Мы как зачарованные стояли и слушали неземное пение. Пробежала мысль: «Мне кажется или мы попали в сказку?!». Служба закончилась, народ стал расходиться, но уходить не хотелось. Когда мы вышли и пошли по набережной к отелю, Маша вновь заговорила.
– Я должна подумать, слишком много всего происходило за последние две недели. Паша спасибо тебе за все и за эту прогулку особенно. Пожалуйста, не говори Стасу о моих проблемах, он будет вмешиваться, суетиться и я могу принять неправильное решение. Надо все взвесить.
Я незаметно посмотрел на нее, девушка улыбалась. Чудная она все же.
Когда мы вернулись в отель, ребята уже позавтракали и ждали нас. Стас поднялся с кресла.
– Ну, и где вас носит? Мы же собирались сегодня на осмотр города.
– А мы и смотрели город пока некоторые дрыхли. Нет бы спросил, как там на улице, как спалось?!
– Нет, ну вы молодцы. Ушли без телефонов даже, оба здесь первый раз. Ладно записку оставили.
Видно было, что Стас смущен и искренно переживал за нас. Костя подал голос из–за газеты.
– С Павлом их можно было здесь хоть ночью выбросить с парашютом, не потерялись бы. Через час бы со всеми местными аборигенами уже в друзьях были и в национальных костюмах ходили. Не обижай разведку.
– Ладно, но в следующий раз, чтобы телефон с собой хотя бы у кого–нибудь был. Как там на улице?
– Жарит, не хуже как в духовке. Предлагаю в город выбраться вечером после захода солнца, а сейчас отправиться осваивать местный пляж.
– Идет.
Спустя полчаса мы спустились на нижний пляж отеля. Людей на нем было мало, мы заняли свободные шезлонги и пошли купаться. Маша осталась загорать на берегу. Вода была просто великолепна. Сквозь прозрачную голубизну было четко видно каждый камушек, каждую раковину на дне. В итоге трое солидных мужчин, как маленькие дети, начали нырять за ракушками и хвалиться друг перед другом своей добычей. Где–то спустя час я вышел из воды погреться. Ребята поплыли обследовать небольшой искусственный грот для любителей дайвинга. На берегу рядом с Машей на моем шезлонге сидел некий волосатый субъект с фигурой бодибилдера, а–ля местный мачо, и что–то ей увлеченно рассказывал.
– Маша ты чего купаться не идешь? А это кто?
– Вот из–за него и не иду. Это Николас, он здесь уже полчаса сидит, по–русски через слово понимает, все мне про какую–то рыбу рассказывает на ломаном английском.
– А по моему мнению, он сейчас как раз рыбачит, только рыба на двух ногах. Э, уважаемый, не изволите ли освободить мое место? – обратился я к нему.
Николас поднялся и выдал сложную тираду, общий смысл которой сводился к тому, что такому дистрофику, как я, не место рядом с такой женщиной. При этом он протянул ко мне левую руку, намереваясь толкнуть меня в грудь, а правой собрался взять Машу за лодыжку. Через секунду левая рука была зажата в болевом захвате, ее хозяин пробовал пляж на вкус и просил не ломать ему кисть.
– Николас, тебе не кажется, что надоедать даме не хорошо? – не выпуская руку из захвата, спросил я качка. Тот быстро закивал и попробовал встать. Не тут то было. От пронзившей его острой боли в плече он опять уткнулся носом в песок. Я отпустил его, оставаясь все равно на чеку.
– Ну, думаю, урок закончен. До свидания Николас. А лучше прощайте.
Молодой человек быстро зашагал прочь от нас, злобно оглядываясь и что–то бормоча. Маша смотрела на происходящее с нескрываемым удивлением. От моря поднимались Стас с Костей.
– Спасибо Паша. Я конечно знала, что вы со Стасом служили в спецназе, но представить себе такого не могла. Даже не заметила, как ты его скрутил.
– Паша, ты тут похоже развлекался, а нас не позвал, – Костя был видимо обижен.
– Павел только что спас меня от вон того назойливого парня, – она показала на удалявшуюся фигуру.
– А неплохо культуристик смотрится со спины. Дядь Паш, что ты с ним сделал?
– Манерам и русскому обучил немного. Мало того, что этот тип к Маше клеился средь бела дня, так он потом еще решил руки распустить.
– Маш, ну ни на минуту тебя оставить нельзя, – Стас был видимо также как и Костя расстроен, что пропустил самое интересное, – ты как магнит притягиваешь неприятности.