– Сержант Грэйс слушает.
– Сержант, говорит Лоуренс Финч, начальник службы оперативного реагирования. Утром в Афины прибыл экспресс из Стамбула. На нем находился человек по имени Вильгельмо дель Педро, высылаем Вам его фото. Этого человека необходимо найти и ликвидировать, нас интересует его телефон, любые носители информации, которые вы у него найдете. Особенно ищите карту памяти на 8ТБ, производства Сандиск. Перед ликвидацией проследите за ним, не будет ли он вступать с кем–либо в контакт в Афинах. Информируйте нас о каждом его шаге, мы подключимся к городским камерам в течении пяти минут. Все, что вы у него найдете, необходимо срочно передать IT–шникам из местного отдела корпорации. Это приказ господина Айво, приоритет пятого уровня, вам все ясно?
При упоминании имени господина управляющего лицо сержанта вытянулось.
– Так точно.
– И еще – возьмите под наблюдение каждое посольство в городе.
Спустя три с половиной часа поисков на одной из городских камер появилось лицо Вильгельмо.
– Он засветился на камере в районе национальной библиотеки.
– Идет в людное место, умно, но не слишком. Координаты группе захвата. Что там рядом из транспорта? Сколько времени нужно Грэйсу и его людям, чтобы прибыть на место?
– Автобус, прямо напротив здания библиотеки. Три минуты. Объект вышел из поля зрения камер.
Спустя пять минут напряженного ожидания.
– Сэр, это сержант Грэйс, визуальный контакт с объектом.
– Грэйс, объект с кем–то разговаривал?
– Нет сэр. Сейчас спустился с крыльца библиотеки и направляется к пешеходному переходу.
– Ясно. Отвернуть камеры от перехода. Убрать его.
–
На следующий день мы поехали в Афины. Целый день мы провели в этом старинном городе с богатой историей. Столица Греции после европейского кризиса поднялась из разрухи за счет туристического бизнеса и больших вложений в агропромышленный комплекс, в решение экологических проблем. Более шести часов мы ходили по пешеходной зоне, еще в далеком 2014 году соединившей здание Заппейон и Национальные сады с Храмом Зевса Олимпийского, обошли район стадиона Панатинаикос с Керамиком и площадью Гази. После этой прогулки мы сильно устали. В моем телефоне по пути закончилась встроенная память объемом 1ТБ, пришлось приобрести новую карту памяти, нашли только маленькую на 2ТБ. «На оставшийся отпуск только для фотографий должно хватить» – решил я и воткнул карту в разъем.
– Так, куда дальше? Стас, вы с Ольгой прошлый раз все обошли в округе, что посмотреть в этой части города еще? – спросил Костя.
– Пойдемте к зданию национальной библиотеки, – предложила Маша, – там еще есть музей древней науки, очень хочу прикоснуться к старине, великим открытиям.
– Хорошо, сестренка, мы тебя туда отпустим, но с только сопровождением дяди Паши. Нам с Костей так гораздо спокойнее будет. А мы с ним пока зайдем в другой музей, знаю тут одно местечко. Паша, думаю, на нас за это не обидится.
– Хорошо. Спасибо мальчики!
Почти два часа мы с Машей провели в музее старины, в котором соседствовали мультимедийные панорамы и раскопки улиц древних Афин, старинные амфоры и ткацкие станки, образцы письменности, а также любимый моей спутницей уголок великих открытий древнегреческих ученых. Она рассказывала мне о том, где сейчас применяется каждое из виденных нами изобретений, и, к моему удивлению, показала себя неплохим гидом, прекрасно разбирающимся в принципах работы современной техники. После музея мы зашли в расположенное рядом кафе, угостились салатом и оригинальным сыром, затем поднялись на ступеньки национальной библиотеки. День клонился к вечеру, я позвонил Косте, они со Стасом поднимались пешком от набережной Афин, должны были подойти через четверть часа. Решили подождать на галерее. Я пытался сфотографировать старинный портик.
– Как думаешь, куда мы придем с развитием технического прогресса?
– Не знаю, я никогда не задавалась этим вопросом. Мне интересен сам процесс познания, результат моего труда и то, где оно будет в последствии применяться, не столь важно. Самая удивительная вещь – это радость от своего открытия.
– Многие умы бились над задачей сверхпроводимости, а ее решение открылось только тебе. Каждое из открытий лишь конкретный человек использует и во благо, и во зло другим. Так было со всеми изобретениями. Не боишься, что и твое используют для разрушения или чего–нибудь хуже? Сильные мира сего не гнушаются ничем, чтобы поработить остальных.
– Не знаю. Человеческие чувства всегда были для меня чем–то необъяснимым.