Я преодолела лишь половину своего привычного маршрута по живописной набережной, а музыка уже начинала бить по ушам, поэтому я снова переключила трек. Как на зло, попался тот же, что вывел меня из временного эмоционального равновесия, но я решила оставить его – теперь он подходил под настроение, которое из воинственного перешло в унылое.
Убрав телефон обратно в специальный чехол на предплечье, я пробежала еще несколько метров и остановилась у своего любимого места, чтобы насладиться видом и заодно перевязать ветровку. Она уже начала сползать к бедрам и этим раздражала при беге.
Для середины сентября погода была очень теплой, даже жаркой, но на набережной всегда был сильный ветер, поэтому я отправилась на пробежку в спортивном топе, но ветровку все же прихватила.
Склонившись над каменным парапетом, я смотрела на безмятежную водную гладь реки, слушала песню про людей, сжигающих мосты, и пыталась понять, что мне делать с моей жизнью, которая резко усложнилась с появлением одного конкретного преподавателя.
С мостами, которые, судя по всему, так и не догорели.
Может, не стоило поддаваться на уговоры Ники? Сейчас бы училась в другой группе и видела Астахова лишь раз в неделю на лекции. Благодать.
Я вздохнула.
Ладно, все это из-за неожиданности, я не была готова к такому повороту. Со временем привыкну, что он снова мой преподаватель, а пока я не должна позволить этим переменам испортить мне жизнь. У меня много учебы, чудесные друзья и даже появился парень, с которым могло что-то получиться.
Я уже давно отпустила ситуацию с Астаховым, просто не учла, что однажды он может вернуться в университет. Теперь он здесь, но это ничего не меняло – у каждого из нас своя жизнь. К тому же, он лишь хотел мне что-то объяснить, а теперь знает, что мне это не нужно. Он наверняка уже и думать забыл про наш разговор, а все остальное я придумала сама, потому что банально испугалась.
Да, должно быть, все именно так.
От этих мыслей мне даже дышать стало легче, и я медленно втянула свежий воздух полной грудью, одновременно с этим вытягивая руки вверх и вставая на носочки, как если бы хотела дотянуться до самого солнца.
Пробежки еще никогда меня не подводили. Из-за всех этих нервов я не бегала уже две недели, а зря – могла бы успокоиться гораздо раньше. Урок мне на будущее.
Улыбаясь, я повернулась в сторону дорожки, чтобы пробежать оставшуюся часть моего маршрута, в конце которого меня уже будет ждать Руслан. Пробежкам на улице он предпочитал тренажерный зал, но предложил вместе позавтракать.
Спохватившись, я на ходу потуже затянула на талии свою ветровку, а когда подняла взгляд, остолбенела, ведь в нескольких метрах от меня, прямо посреди беговой дорожки, стоял Астахов. Он не обращал никакого внимания на то, что затруднял движение всем, кто как и я, решил пробежаться этим субботним утром.
«Только не забывай, не забывай
Когда были вдвоем и на всех наплевать»[5]
Каждое слово этой проклятой песни отпечатывалось в моем сознании, пока мы с Астаховым не сводили друг с друга глаз.
Я хотела… нет, я должна была отвернуться от него, проигнорировать и побежать дальше. Как можно дальше от него. Он бы позволил мне это сделать, уж точно не стал бы гнаться за мной через всю набережную, как последний псих. Но вместо того, чтобы уносить отсюда ноги, я достала из ушей наушники и сделала шаг вперед.
– Тимур Андреевич, – я приветственно кивнула, как если бы встретила обычного преподавателя, а не свою первую любовь. – Тоже бегаете?
Черные спортивные штаны и белая футболка, подчеркивающая рельеф мышц, смотрелись на нем так, что у меня резко пересохло в горле.
– Однажды мне сказали, что это помогает проветрить голову, – сказал он, в два шага сократив расстояние между нами. – Здравствуй, Мира.
Я молилась, чтобы после его слов удалось сохранить на лице видимость равнодушия, ведь прекрасно помнила, когда и при каких условиях сказала ему это. Черт, определенно нужно было убегать отсюда, во всех смыслах этого слова, пока была возможность.
– Тогда удачи вам в этом, – я даже смогла улыбнуться. – До свидания.
Глупо было думать, что мне удастся вот так просто уйти, но попытаться точно стоило.
– Мира, подожди, – Тимур решительно преградил мне путь. – Мы можем поговорить?
– А сейчас мы что делаем?
– Ты поняла, что я имею в виду.
Конечно же я поняла, кретин. Только ты никак не поймешь, что нужно было оставить меня в покое еще две недели назад.
– Тимур Андреевич, давайте не будем портить друг другу такое чудесное утро, – сказала я с нажимом в голосе и шагнула в сторону. Астахов повторил мое движение, вновь вставая передо мной горой.