Но Нину трудно было обмануть. Обостренным чутьем осужденного на пожизненную неподвижность человека она о многом догадывалась. Владимир не мог забыть, как однажды, когда он зашел перед операцией к другу и тот зачем-то вышел на кухню, Нина шепнула:
— Береги его, Володя, прошу тебя, береги! Если с ним что-нибудь случится, я умру! Слышишь?
Владимира поразили тоска и отчаяние, прозвучавшие в словах всегда такой спокойной Нины.
С тех пор он невольно чувствовал какую-то ответственность за Николая. Это было глупо, потому что Николай ни в чьей защите не нуждался — он был молодым, веселым, сильным, полным жизни. Да и вообще во время операций его назначали старшим, и Владимир обычно попадал к нему в подчинение.
Был случай, когда Николай спас другу жизнь.
Оба они служили в отделе, занимавшемся среди прочих дел и борьбой с карманными ворами.
Однажды их вызвали в суд как свидетелей по делу одного из пойманных ими карманников. (Есть такой нелепый порядок, что милиционеры, задержавшие карманника, вызываются по его делу как свидетели.) Тот карманник был не простой. Это был опасный преступник, убийца, по прозвищу «Повар», отбывший срок наказания и вернувшийся домой. Потребовались деньги, и он отправился «заколотить кусочек» в троллейбус. Но то ли утратилась квалификация за долгие годы тюрьмы, то ли не повезло (в троллейбусе случайно ехали Ветров и Анкратов), но преступника задержали.
Суд еще продолжался, когда Владимир и Николай, закончив свои показания, покинули зал, с папками в руках торопясь на занятия.
Неожиданно их окружила группа хулиганов — дружков «Повара», человек пять или шесть.
— Гады! Вам больше всех надо! Да? Довольны? Довольны?
Хулиганы наступали, и неожиданно один из них, здоровый детина, видимо имевший когда-то представление о боксе, изо всех сил ударил Николая в челюсть. Николай упал. В то же мгновение хулиган почувствовал, как ноги его отрываются от земли и сам он летит через голову на асфальт. Не обращая внимания на безжизненно распростертого противника, Владимир наклонился над другом. Ошеломленный, Николай уже пришел в себя и даже приподнялся на локте. Вдруг глаза его сузились, резким движением он дернул Владимира в сторону, одновременно сильно выбросив вперед ногу. Раздался вскрик, ругательство и звон выпавшего из руки нападавшего ножа.
Опоздай Николай на секунду — и нож оказался бы у Владимира между лопатками.
Дальнейшее заняло меньше минуты. Трое хулиганов убежали со скоростью, которой позавидовал бы и мировой рекордсмен, двое были доставлены в ближайшее отделение.
А друзья торопились на занятия, обмениваясь шутками.
— Ну, ты хорош, — смеялся Владимир, — от комариного щелчка и с ног долой. Парню-то лет десять, не больше, а может, и все семь…
— А ты тоже, — презрительно усмехался Николай. — Да это я занимал исходную позицию, чтоб его ногой двинуть. Я же знал, что без меня тебя любой младенец пристукнет…
Они весело смеялись, а потом огорчились — выяснилось, что опаздывают на занятия. Вот это была забота! А та драка, нож, хулиганы… Ну что ж, это уж неизбежные «неудобства» профессии. Если о них думать, на другое времени не хватит…
Владимир сходил в столовую, пообедал и одновременно поужинал, позвонил и доложил об этом Тане, которая подробно рассказала ему обо всех делах, переделанных ею за истекшее после очередного телефонного разговора время, и поднялся на второй этаж.
Он застал подполковника Воронцова, который настойчиво втолковывал кому-то по телефону:
— Вы что — дальтоник? Я же вам сказал — черные трусы. Чер-ны-е, а не бежевые! И потом: тот лесок вы так и не проверили? Нет? А там ямы песочные, мог упасть. Ну вот что — выезжаю сам. Ждите у леска.
Он сердито опустил трубку на рычаг и вышел. В маленькой комнате раздавался, как всегда, негромкий, голос подполковника Голохова:
— …Гражданин жалуется, что котлеты недоброкачественные. Что значит — не отвечаем? Мы, дорогой, за все отвечаем, ясно? За все в городе! Да! И за продукцию этой фабрики-кухни тоже. Пошлите кого-нибудь из ОБХСС, пусть проверят.
Не успел он повесить трубку, как раздался говорок Бибина:
— Заместитель дежурного по городу слушает. Да. Да. Чья машина? Ага. Ясно. Свою же машину и разувает? К техосмотру готовится? Добре. Добре. Пускай крепко готовится — ГАИ шутить не любит! Ничего. Ничего. Наше дело проверить. Гражданин бдительность проявил, а мы проверили. Точка.