В лесу Иван чувствовал себя уверенно. Выходя на просеку, посвистывал рябчиком. Простая веточка в его руках превращалась в чудесный манок-вабик. Ничего в лесу не проходило мимо его внимания: развороченный муравейник, — значит, прилетал кормиться косач, голая ветка осины — была дикая коза. Он легко отыскивал в здешнем лесу любую тропку.
Сироткин радовался, что командир отряда решил сделать его пулеметчиком.
— Товарищ лейтенант, а когда я получу ручной пулемет? — часто допытывался он.
— Немного освобожусь, сам с тобой займусь. Объясню устройство «дегтяря». Домой хочешь?
— Соскучился, — честно признался Сироткин и вздохнул. — Скоро у нас яровую пшеницу начнут косить.
— Сам-то косил?
— Приходилось, как же!
— Гляди ты, на все руки… Ну ладно… Бункер для пулеметного расчета срубишь? Буду ходатайствовать о предоставлении тебе отпуска домой на десять суток, — сказал лейтенант и улыбнулся. — Ты подумай.
— А чего думать, согласен. Покажите только, где строить.
— Пойдем.
В низинах, заглушенных осинками и березками, тянуло сыростью. Но стоило тропинке взбежать на подъем, стояли корабельные сосны, источая тепло. Прогретый воздух настоялся на хвое, на коре деревьев медово блестели оплывшие капли смолы.
Скоро лейтенант Морев и Сироткин вышли на дозорную тропу. Выбитая солдатскими сапогами, стежка вилась перед ними без единого стебелька травки, как настоящий асфальт.
Лейтенант Морев остановился, внимательно оглядел открытую прогалинку, подошел поближе к кустарнику и сказал:
— Вот тебе место для бункера.
Сироткин посмотрел вокруг, потоптался на месте и, разведя руками куст лощины, не торопясь пошел вперед. Так он, бывало, ходил по лесу на охоте, доверившись своему чутью, выбирал место для шалаша перед током косачей.
Командир слышал, как слегка потрескивали кусты и похрустывали ломающиеся ветви под ногами Сироткина, но самого его не было видно. Лейтенант Морев на ходу обломал веточку лещины с круглыми листьями и принялся ею отмахиваться от наседавших комаров. Стегнул себя по гимнастерке и удивился: как будто ударил по кровельному железу. Гимнастерка и брюки заскорузли от смолы. Посмотрел на руки и покачал головой: ногти обломаны, пальцы склеились — не разодрать. Морев представил, как бы удивился начальник военного училища, увидев своего отличника боевой и политической подготовки в таком затрапезном виде. Но какое ему сейчас дело до внешнего вида? На последнем совещании полковник напомнил, что каждый командир отряда отвечает лично за сооружение укреплений на своем участке. «Не хватает времени днем — работайте при луне, — сказал он. — Мне докладывать каждый день, что сделано. Но никаких ссылок на уважительные причины!» Морев понимал: время выдалось напряженное. Хотя Германия и заключила договор с Советским Союзом о ненападении, но ее самолеты то и дело перелетали на большой высоте границу. А три дня назад снова появился двухмоторный немецкий самолет.
Сироткин подошел тихо. Лейтенант Морев его не слышал, по-прежнему глядя в сторону кустов, откуда, по его расчетам, и следовало ожидать красноармейца.
— Товарищ лейтенант, — шепотом сказал Сироткин. — Ваше место я забраковал. Другое приглядел.
Роли поменялись. Теперь командир отряда шел за своим подчиненным, смотрел в пропотевшую гимнастерку с белыми разводами искрившейся на лопатках соли и скошенные плечи. Сироткин не торопился. Ноги ставил в свой старый след, чтобы зря не заминать траву и не сбивать сапогами цветы.
— Пришли. — Он показал рукой на молоденькие деревца.
Лейтенант Морев хорошо знал каждый участок леса. Мысленно он давно разбил его на квадраты, каждый из которых имел свой характерный ориентир: столб на просеке, сожженный молнией дуб, переброшенная через топь слега. Лейтенант сделал еще шаг и сразу вспомнил забытый участок леса. Впереди овраг, недалеко маленький родничок. Справа в осиннике болото, а слева густой кустарник. Сосны остались сзади на песчанике, не осмелились шагнуть в сырость.
— Комаров много, — сказал лейтенант, отмахиваясь веткой, сразу оценив выбранное место и одобряя его.
— Комары разве помеха? — Сироткин выжидающе смотрел на лейтенанта.
— За две недели сделаешь?
— Второй раз рядиться не будем. А если справлюсь, десять суток мои?
— Твои, Сироткин!
— Напарника надо взять. Вдвоем раньше сладим.
— Кого тебе дать?
— Семена Кругликова. Тоже лесной человек.
— Добро. — Лейтенант определил размер бункера, воткнув в землю ореховые веточки. — Пойду наряд предупрежу, что вы здесь работать будете.