- А где же мать?
- Понятия не имею. Эта семейка просто ужасна!
Уинтерборн задумался.
- Они на редкость невежественны... на редкость простодушны, и только. Поверьте мне, ничего предосудительного в их поведении нет.
- Они ужасающе вульгарны, - сказала миссис Костелло. - А равнозначна ли вульгарность предосудительности поведения - это пусть решают метафизики. Во всяком случае, поведение их настолько предосудительно, что они вызывают к себе чувство неприязни, а этого вполне достаточно для нашей быстротекущей жизни.
Сведения о том, что Дэзи Миллер окружена теперь обладателями великолепных усов, удержали Уинтерборна от немедленного визита к ней. Он, может быть, и не надеялся оставить неизгладимый след в ее сердце, но ему было неприятно узнать, что действительное положение дел настолько не гармонирует с тем образом, который с недавних пор мелькал у него в воображении: образом очаровательной девушки, выглядывающей из окна старинного римского палаццо и нетерпеливо поджидающей приезда мистера Уинтерборна. Однако, решив повременить немного, прежде чем напомнить мисс Миллер о своем праве на внимание с ее стороны, он поспешил навестить кое-кого из знакомых. Одной из здешних его знакомых была американка, которая проводила зимние месяцы в Женеве, где учились ее дети. Эта образованная светская дама жила на Виа Грегориана. Уинтерборн застал ее в маленькой розовой гостиной на третьем этаже; гостиная была залита южным солнцем. Не просидел он там и десяти минут, как вошедший лакей доложил: "Мадам Милла". Вслед за этим докладом в гостиной появился маленький Рэндольф Миллер, он выбежал на середину комнаты и во все глаза уставился на Уинтерборна. Минуту спустя порог переступила его хорошенькая сестра, а через довольно значительный промежуток времени в гостиную медленно вошла миссис Миллер.
- А я вас знаю! - заявил Рэндольф.
- Ты у нас всезнайка, - воскликнул Уинтерборн, беря его за руку. - Ну, как твои занятия?
Дэзи галантно обменивалась приветствиями с хозяйкой, но, услышав голос Уинтерборна, быстро повернулась к нему.
- Кто бы мог подумать! - сказала она.
- Ведь я же говорил, что приеду, - с улыбкой ответил ей Уинтерборн.
- А я этому не верила, - сказала мисс Дэзи.
- Премного вам благодарен, - рассмеялся молодой человек.
- Вы могли прийти повидаться со мной, - сказала Дэзи.
- Я только вчера приехал.
- Не верю! - заявила девушка.
Уинтерборн с протестующей улыбкой повернулся к ее матери, но та отвела глаза в сторону и, сев в кресло, устремила взгляд на сына.
- А наш дом больше, - сказал Рэндольф. - У нас все стены золотые.
Миссис Миллер смущенно заерзала на месте.
- Говорила я, что не надо тебя брать, обязательно сболтнешь что-нибудь такое, - пробормотала она.
- Ты мне говорила! - передразнил ее Рэндольф. - А я говорю вам, сэр, добавил он, шутливо хлопнув Уинтерборна по колену. - Наш дом больше!
Дэзи все еще была занята разговором с хозяйкой, и Уинтерборн счел нужным обратиться с несколькими словами к ее матери.
- Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете с тех пор, как мы расстались в Веве? - сказал он.
На сей раз миссис Миллер посмотрела ему в лицо, вернее, на подбородок.
- Увы, сэр! - ответила она.
- У нее расстройство пищеварения, - сказал Рэндольф. - И у меня тоже. И у папы желудок плохо работает. Но у меня хуже всех.
Эти слова, вместо того чтобы смутить миссис Миллер, принесли ей видимое облегчение.
- У меня печень не в порядке, - сказала, она. - Должно быть, всему виной здешний климат, он совсем не такой здоровый, как в Скенектеди, особенно зимой. Мы живем в Скенектеди, вы это знаете? Я говорила Дэзи, что другого такого врача, как мистер Дэвис, мне не удалось найти, и, наверно, никогда не удастся. У нас в Скенектеди он считается самым лучшим. Там его превозносят. У доктора Дэвиса огромная практика, но мне он никогда не отказывает. Он говорил, что с такой тяжелой формой диспепсии ему еще не приходилось сталкиваться, но обещал вылечить меня. Чего он только не пробовал на мне! Собирался прописать еще какое-то новое лекарство, но тут мы уехали. Мистер Миллер хотел, чтобы Дэзи посмотрела Европу. А я недавно все-таки написала ему, что мне без доктора Дэвиса просто не обойтись. В Скенектеди он считается первым из первых, а больных там очень много. У меня тут и сон стал плохой.
Уинтерборн успел вдоволь наговориться на медицинские темы с пациенткой доктора Дэвиса, а Дэзи тем временем все болтала с хозяйкой. Он спросил миссис Миллер, как ей понравился Рим.
- Да, откровенно говоря, я разочарована, - призналась она. - Мы так много слышали о Риме, пожалуй, слишком много. Но ведь это не наша вина. После стольких рассказов рассчитываешь на что-то совсем другое.
- Подождите, вы еще полюбите Рим, - сказал Уинтерборн.
- А я его ненавижу, и чем дальше, тем больше! - крикнул Рэндольф.
- Ах ты маленький Ганнибал! - сказал Уинтерборн.
- Нет, я не Ганнибал, - наугад заявил Рэндольф.
- Во всяком случае, не маленький! - сказала его мать. - Нет, мы видели такие места, - продолжала она прерванный разговор, - с которыми Рим и не сравнишь! - И, отвечая на вопрос Уинтерборна: - Например, Цюрих, - пояснила она. - По-моему там очень хорошо, и никто нам его особенно не расхваливал заранее.
- А по-моему, лучше всего "Город Ричмонд", - вставил Рэндольф.
- Это он о пароходе, - сказала его мать. - Мы приехали на нем в Европу. Рэндольфу очень понравилось на "Городе Ричмонде".
- Ричмонд лучше всего, - повторил мальчик. - Только он шел не в том направлении, какое мне нужно.
- Ну, когда-нибудь мы все-таки возьмем нужное направление, - с легким смешком сказала миссис Миллер. Уинтерборн выразил надежду, что ее дочь сумела оценить красоты Рима, и миссис Миллер подтвердила его предположение. - Дэзи без ума от этого города. Ведь здесь прекрасное общество. Дэзи всюду бывает, у нее обширные знакомства. Она выезжает, конечно, гораздо чаще, чем я. Ее приняли здесь с распростертыми объятиями и очень хорошо к ней относятся. Кроме того, у нее много знакомых мужчин. Да, она в восторге от Рима. Конечно, молодой девушке гораздо веселее, если у нее много знакомых мужчин.