Ненависть Гессен к России в целом и Путину в частности, как и ненависть другого российского еврейского иммигранта и эксперта Юлии Иоффе, можно объяснить как их давними личными неприязнями, так и радикально антиглобалистской политикой Путина, включая его пропаганду истинных консервативных ценностей. В то время как Гессен, известная защитница прав ЛГБТ, считает, что традиционная семья враждебна и подлежит уничтожению – цель очень многих в американских политических кругах и средствах массовой информации.
Но психоз по поводу России или Путина в США — это не просто проблема политики, это также проблема процесса, который можно описать только как инфантилизация Америки — обсуждаемый здесь просто для того, чтобы продемонстрировать уровень, на котором он происходит. В 2015 году юрист и главный редактор блога Lawfare, а также старший научный сотрудник по исследованиям в области управления Брукингского института Бенджамин Уиттс опубликовал вызывающее удивление и смущающее предложение президенту Путину… сразиться с ним. Виттс, называющий себя мастером боевых искусств, писал:
Что общего у бывшего чемпиона мира по шахматам Гарри Каспарова, бывшего руководителя политического планирования Госдепартамента Энн-Мари Слотер, бывшего посла США в России Майкла Макфола и известных журналистов Чарльза Лейна, Джонатана Рауха и Джеффри Голдберга? Все они считают, что президенту России Владимиру Путину нужно собраться с духом и встретиться со мной в единоборстве в месте, где он не сможет меня арестовать.30
И одним махом Уиттс поставил всех этих предполагаемых сторонников на такой же ребяческий уровень, как и его собственный, отражая культуру, основанную на личной напыщенности и нападках ad hominem в качестве замены предметной дискуссии. Виттс представляет собой прекрасную иллюстрацию уровня незрелости, которая распространена среди рядовых американских интеллектуалов.
Это также отличный показатель отсутствия интеллектуальной подпитки в американской культуре в целом из-за совокупности факторов, среди которых наиболее важным является эпистемическая замкнутость. Американская система убеждений в том виде, в котором она существует сегодня, неспособна принять эмпирические доказательства, потому что она разрушает крайнюю склонность к подтверждению американской исключительности, и большинство современных американских интеллектуалов как номинально левых, так и номинально правых не могут с этим справиться. Они не могут с этим справиться не только потому, что лично это крайне болезненно и сложно, но и потому, что они просто профессионально не подготовлены к этому. В современном мире, наполненном чрезвычайно быстрыми и сложными взаимодействиями, в условиях перманентных системных экономических и культурных кризисов, навыков и степеней в области права, истории, даже степени MBA, не говоря уже о журналистике, катастрофически недостаточно для того, чтобы дать хотя бы полу рациональное объяснение происходящего и гигантские изменения, которые переживает современный мир.
Отсутствие этих навыков неизбежно приводит к разного рода тяжелым когнитивным диссонансам и разного рода психозам, особенно в стране, которая была убеждена, что всё должно идти в соответствии с планами и убеждениями Вашингтона, округ Колумбия. Коммуникации и глобальный доступ к информации и конкурирующие точки зрения развеяли миф об американской исключительности. Современные американские интеллектуалы не только были не готовы объяснить новую реальность своему народу; в безумии исторического масштаба они оказались столь же растерянными и неспособными сориентироваться в новой реальности и тем самым доказали, что они в мире сенатора Кеннеди те самые идиоты, которые сегодня доводят страну до ручки.
Владимир Ленин оставил удивительно точное определение того, что он считал буржуазной культурой: «Нельзя жить в обществе и быть свободным от общества. Свобода буржуазного писателя, художника или актрисы есть просто замаскированная (или лицемерно замаскированная) зависимость от толстосума, от коррупции, от проституции».31 Конечно, это было общее заявление, простительное за его широкую направленность в 1905 году, когда оно было впервые опубликовано, но его общий принцип был верным. В 2011 году, 106 лет спустя, пакистанский мусульманин-отступник Ибн Варрак в своем трактате «Почему Запад лучше» отметил, превознося достоинства либеральной демократии как главную причину, по которой он оставил ислам: «Избыток западной популярной культуры — цена, которую мы платим за нашу свободу — может заставить человека съежиться и затруднить защиту западной цивилизации».32