Сегодня зарплаты десятков миллионов американцев не просто снизились, они вот-вот просто исчезнут, причем их исчезновение будет зависеть от прекращения выплаты пособий по безработице для тех, кто имеет на них право. После этого многие столкнутся либо с постоянной безработицей, либо с низкооплачиваемой работой в сфере услуг. Это вряд ли будет способствовать развитию гурманского вкуса в еде. Еда стала бы вопросом выживания. В Америке, по крайней мере, некоторым значительным слоям ее населения, испытывающим ситуацию с продовольствием, аналогичную той, что существовала во времена Великой депрессии, еды не будет. Для людей, которые видели, что произошло в 1990-е годы с населением России в результате ее «реформ свободного рынка» и либеральной экономической политики, основанной на тех же принципах невмешательства, которые превозносятся в Соединенных Штатах как основополагающие для существования американской нации, зрелище людей, роющих мусорные контейнеры в поисках еды, могло быть в магазине. Продовольственное будущее Америки в лучшем случае туманно, в худшем — мрачно.
В нынешнем кризисе отсутствия продовольственной безопасности в США, как скрытом, так и явном, нельзя винить пандемию Covid-19, которая стала спусковым крючком, но не причиной неуклонно ухудшающегося положения американского белого среднего класса. Исследование Ангуса Дитона и Энн Кейс, проведенное в 2015 году, о смертности белых неиспаноязычных людей в США, произвело эффект разорвавшейся бомбы, когда оно установило тревожную тенденцию: американский белый средний класс просто умирает в более молодом возрасте, в том числе в результате драматической болезни. рост самоубийств и отравлений, не говоря уже о заболеваниях печени – все это убедительные индикаторы гораздо более глубокой проблемы, чем просто снижение или стагнация заработной платы или, если уж на то пошло, отсутствие продовольственной безопасности. 8 В конечном итоге, проблема отсутствия продовольственной безопасности не была острой в 2015 году, хотя она становится общенациональной. катастрофа 2020 года. Сработали и другие факторы, хотя большинство из них, в основном, экономического характера, которые неизбежно сформировали морально-метафизическое мировоззрение людей. Люди начали терять веру и волю к жизни.
Иллюзия изобилия
Для любого россиянина, путешествующего на Запад или в Соединенные Штаты в конце 1980-х или начале 1990-х годов после падения железного занавеса, реакция на западное изобилие могла бы чем-то напоминать реакцию Ле Ли на разнообразие продуктов в первом американском супермаркете, который взял ее муж в фильме Оливера Стоуна «Небо и Земля». Постоянная нехватка потребительских товаров и деликатесов, а иногда и основных продуктов питания в Советском Союзе по сравнению с изобилием и предполагаемым богатством объединенного Запада неизбежно была основным недоброжелателем, поскольку она касалась во многом неверно истолкованного материального «богатства», обещанного советской коммунистической идеологией, но так и не доставленного. Мало кто в СССР, да и, если уж на то пошло, в других странах мира, хотел вникать в тонкости безличных дебатов Маркса с покойным Ласалем или читать, не говоря уже о том, чтобы полностью понять суть, возможно, второго по важности труда марксизма после Коммунистического манифеста - «Критика Готской программы. Примечания на полях к программе Немецкой рабочей партии». Не многие действительно хотели вернуться в тот лесной массив советской идеологии, которая предвидела не просто развитие пресловутых производительных сил, которые должны были привести к переходу к коммунизму, но и нового человека, который был бы во многом аскетичным. Очевидно, что мелкий шрифт, предостережение главного пропагандистского лозунга марксизма, коммунистической идеологии, одного из главных таинств, ошибочно приписываемого Марксу: «от каждого по способностям, каждому по потребностям», были проигнорированы большинством.9
Это была «Уловка-22» потребительства, своего рода когнитивный диссонанс в отношении богатства, прекрасно созданный марксизмом. Да, в коммунистической системе каждый получил бы то, что ему нужно, но все это было основано на весьма специфических потребностях, присущих только человеку высочайшего культурного уровня и научного ума. Мужчина или женщина будущего будут отличаться своим или ее альтруизм и высшие призвания. В этом мире нового человека особенности накопления и достатка резко отличались от основанной на потреблении традиции западного развитого промышленного капитализма после Второй мировой войны — в таком мире не было бы ни «Роллс-Ройсов», ни частных самолетов, ни 10 000 самолетов. позолоченные дворцы квадратных футов с сотнями акров собственности, а также, если уж на то пошло, бордели или наркотики. Новая социальная организация и устранение физического труда вместе с резким увеличением производительности труда, как утверждала теория, позволят людям сконцентрироваться на самосовершенствовании и творческом труде. В этих обстоятельствах новому человеку понадобится приличный транспорт, приличное жилье, приличная одежда, и это лишь некоторые другие вещи, и именно из-за этого определения «приличного» или «хорошего» возник вопрос о будущей модели потребления. Конечно, этот тезис Маркса вызвал с 1917 года множество страстей и остается спорным: