Военная теория хороша только постольку, поскольку она способна проложить путь к практическим результатам, которые накапливаются в направлении победы в войне или, выражаясь более профессиональным жаргоном, достижения политических целей этой войны. Такого не было в США со времен Второй мировой войны. В 2015 году, обсуждая актуальный на тот момент вопрос о практической платформе ВМС США и, в частности, о роли авианосцев — основы американской военно-морской мощи, командующий в отставке Джим Гриффин процитировал мнение капитана в отставке Роберта С. Рубела об авианосцах: «[Они] большие и внушительные… они обеспечивают превосходную визуализацию».20 Хотя никто не отрицает, что современные авианосцы являются великолепными и внушительными кораблями, приходится усомниться в обоснованности, если не в здравомыслии, аргумента в пользу траты астрономических сумм денег на визуальные эффекты, когда уже к 1980-м годам эти корабли не могли пережить даже настоящую, конвенциональную войну с Советским Союзом. Сегодня они не способны выжить на современном поле боя из-за настоящей революции в военном деле.
Никакое количество дорогостоящих эскортов, даже с самой современной системой противовоздушной и противоракетной обороны, не сможет помешать целой авианосной боевой группе стать престижной целью. К 2019 году Рубел, который раньше преподавал в Военно-морском колледже США, все еще проявлял понятную с эмоциональной точки зрения слабость к авианосцу и продолжал настаивать на сохранении этих кораблей по другим причинам, кроме их боевой эффективности:
В мирное время и в случаях ограниченной войны они оказались весьма полезными, поэтому спрос на них со стороны командиров воюющих сторон столь велик. Их можно перемещать по всему земному шару, как ферзей на шахматной доске, реагируя на стихийные бедствия, незначительные агрессии и показывая флаг либо в знак угрозы, либо в знак поддержки. Они большие, впечатляющие и престижные, вот почему, несмотря на их стоимость и предполагаемую уязвимость, страны, которые могут, либо строят, либо покупают их. На арене глобального присутствия вопрос оправдания вращается вокруг затрат и политического эффекта. Авианосцы также могут сохранить высокую боевую полезность.21
Сохранение высококлассных боевых действий ради “политического эффекта” - в лучшем случае сомнительная причина, если учесть революционное улучшение оборонительных возможностей так называемых военно-морских сил зеленой воды. Эти военно-морские силы действуют и будут действовать под прикрытием своих ВВС и ПВО, что снизит эффективность современных американских авианосцев в проецировании силы и операциях по контролю на море, т.е. их политический эффект.
Когда дело доходит до привлечения ближайшего партнера или сверстников, картина кардинально меняется. Американский авианосец сегодня является воротами в систему вооружений – воротами к эскалации, возможно, вплоть до ядерного порога, потому что в обычной войне они будут обнаружены, отслежены и уничтожены, прежде чем окажут какое-либо серьезное влияние на операции против таких стран, как Россия или Китай. Можно только гадать о масштабах внутреннего кризиса в США после получения известия о разрушении целого CBG.
Это не новая проблема. Бывший командующий военно-морскими операциями адмирал Элмо Зумвальт уже обдумывал этот ужасающий сценарий еще в начале 1970-х годов. Даже Рубелю, самому бывшему военно-морскому летчику, пришлось неохотно признать, что:
Все больше и больше ракеты становятся основным ударным оружием всех вооруженных сил мира. При проектировании военно-морского флота следует исходить из этого предположения, особенно когда начинает распространяться гиперзвук. Освободившись от бремени быть “главной батареей” военно-морского флота, авианосцы можно было бы использовать более инновационно, и фактическое количество и тип необходимых авианосцев основывались бы на другом наборе критериев, что приводило бы к разным цифрам. Это, в свою очередь, позволило бы Военно-морскому флоту принять дизайн флота, более соответствующий прогнозируемым технологическим, геополитическим и бюджетным условиям. В окончательной оценке это также должно устранить бесполезные споры о том, уязвимы авианосцы или нет.22