Выбрать главу

Что действительно поможет, так это если ты убьешь свое эго. Вложи всю свою энергию в то, чтобы убить эго. Я не заинтересован в том, чтобы кого-то обижать, - я ничего не имею против кого-либо. Если иногда я и бью вас по головам, то лишь из любви и сострадания.

Третий вопрос:

Возлюбленный Мастер,

Если слушать дискурс с полным и безоговорочным принятием, является ли это формой бессознательности?

Ра,

Если ты бессознателен, ты не можешь ничего сделать полностью. Бессознательному уму никогда не удается быть в чем-то полностью, целиком, тотально. Определенно одно: если у тебя получается быть в чем-то целиком, полностью, тотально, ты не бессознателен. Ты можешь быть каким угодно, но только не бессознательным.

Ты спрашиваешь меня: «Если слушать дискурс с полным и безоговорочным принятием, является ли это формой бессознательности?»

Нет, это не может быть бессознательностью, потому что совершение сознательного усилия - это обязательное условие для того, чтобы быть абсолютно, тотально принимающим. Тебе придется приложить намеренное усилие; тебе придется быть в этом очень сознательным.

Бессознательный ум всегда фрагментарен; он множествен, он не один. Он не может быть одним; это толпа, это гул голосов у тебя внутри. Когда ты бессознателен, ты - много людей; ты не единая индивидуальность. Ты не интегрирован. Любое усилие в тотальности интегрирует тебя. Это только средство - слушать тотально.

Но кто тебе сказал, что я предлагаю тебе это принимать? Чтобы слушать, нужна тотальность, но я не советовал тебе принимать все. Если ты принимаешь, ты не будешь тотальным, потому что приятие значит, что ты уже выбираешь, а выбор всегда частичен: что-то выбрано, а что-то нет.

Приятие означает, что ты многие вещи отвергаешь: отвергаешь собственные идеи, отвергаешь то, что противоречит мне. Если я говорю что-то одно и ты это принимаешь, это значит, что ты отвергаешь противоположное. Это постоянный выбор.

Я не прошу тебя принимать все, что я говорю; я только прошу слушать тотально. Что это значит? Это совершенно другое явление, не приятие, не отвержение - просто осознанность. Когда ты слушаешь пение птиц, ты принимаешь или отвергаешь? Ты согласен или не согласен? Ты просто слушаешь. Звуки водопада... что ты делаешь? Просто слушаешь. Ветер в кронах сосен... нужно ли соглашаться или не соглашаться? Ничего не нужно; ты просто слушаешь. Музыка ветра в ветвях на солнце... ты просто видишь, слушаешь. Ты просто зеркало. Зеркало не соглашается и не спорит; оно только отражает.

И это требуется от ученика - не приятие, помни. Я не создаю никакого кредо, я не даю никаких догм. Я не хочу, чтобы вы были верующими, я не хочу, чтобы вы были неверующими. Но какой смысл привносить в это верование или неверие? Просто слушай меня молчаливо, полностью, чтобы ничего не упустить, вот и все.

И красота истины в том, что, если ты слушаешь молчаливо, тотально, она проникает в самый центр твоего существа. Этой тотальности достаточно, чтобы выбросить любого рода неправду. В тотальное состояние сознательности, в тотальное молчание не может проникнуть неистинное; может проникнуть лишь истина.

Поэтому я не заинтересован в том, чтобы ты соглашался со мной; я заинтересован только в том, чтобы ты был открыт. И я не предлагаю тебе принимать безоговорочно, как не предлагаю и выискивать оговорки. Обе эти деятельности бесполезны, пока ты слушаешь. Если ты слушаешь с тысячей и одним вопросом в уме, как ты можешь вообще слушать? Эти вопросы поднимут такой шум и гам; они не впустят больше ничего. А если ты слушаешь без вопросов в уме, это значит, что ты легковерен, что ты просто неразумен. Поэтому нет необходимости ни в вопросах, ни в безоговорочном принятии.

Все, что нужно, все, что требуется от ученика, - это тотальное молчание; просто будьте здесь в глубокой сопричастности, в единении, и понемногу ваше дыхание сонастроится с моим дыханием, ваши сердца попадут в ритм с моим сердцем, мы утратим свою отделенность, и эти три тысячи человек станут почти одним существом, настолько сонастроенным, в таком глубоком созвучии друг с другом, что не смогут чувствовать себя отдельными. Происходит великое таяние, сплавление. Это мгновения истины, мгновения великой радости, мгновения медитации.

От ученика требуется слушать медитативно, потому что в эти медитативные мгновения открываются окна в Божественное, открываются двери - о существовании которых ты никогда не подозревал, которые ты всегда считал стенами. Внезапно двери открываются. Мост, который ты никогда не считал возможным, внезапно появляется там, где ты и не подозревал. Это очень таинственное явление.

Поэтому те, кто здесь в качестве посторонних, получат самое поверхностное: мои слова. Они не смогут соучаствовать в моем сердце. Они не смогут пить от моего существа. Они не смогут быть частью моего танца, моей песни.

Четвертый вопрос:

Возлюбленный Мастер, непогрешим ли Ты?

Нитьям,

Я не Папа в Ватикане - я не непогрешим. Я наслаждаюсь своей погрешимостью. Будда не был непогрешимым, Иисус не был непогрешимым. Лишь эти глупые папы начали претендовать на непогрешимость, потому что они хотят главенствовать, они хотят эксплуатировать людей. У меня нет желания никем командовать, у меня нет желания никого эксплуатировать.

Погрешимость естественна; непогрешимость неестественна. Даже Бог совершил столько ошибок! Первой его ошибкой было создать эту вселенную; это было началом всей этой свалки. Но он это сделал и продолжает делать; он не остановился. Он создал Дьявола; если кто-то и в ответе за существование Дьявола, то это Бог - он его создал. Он создал в вас всевозможные грехи, всевозможные инстинкты. Если кто-то и в ответе за это, если кто-то и должен быть наказан, то это Бог.

Когда ты встретишь Бога, ты можешь просто переложить на него весь этот груз. Ты можешь просто сказать: «Зачем Ты создал меня таким? Ты должен был создать меня святым, а создал грешником. Если Ты - творец, это на твоей совести». Если в картине что-то не так, за это отвечает художник. Если что-то не так в музыке, за это отвечает музыкант, не музыкальные инструменты. Если что-то идет не так в поэзии, за это отвечает поэт.

Бог совсем не непогрешим, и в этом его красота; иначе Бог был бы слишком нечеловеческой концепцией. Он очень человечен, и у нас на Востоке представление о Боге еще более человечно - наш Бог гораздо человечнее христианского Бога. Еврейский Бог гораздо человечнее христианского Бога - еврейский Бог злится. Христианский Бог всегда любящий, сладкий, приторный. Еврейский Бог может быть горьким. Ветхий Завет говорит, что Бог очень ревнивый и злой. Наблюдай. Очень человечный Бог.

Если ты попадешь на Восток, ты удивишься. У нас есть красивая история: Бог создал мир, потому что ему было одиноко. Такая красивая идея: Бог страдает от одиночества! Поэтому, если иногда тебе одиноко, не волнуйся - это божественно. Богу тоже было очень одиноко, и поэтому он создал мир - просто чтобы заполнить свое одиночество. А когда он создал первую женщину, он влюбился в нее. Эта история действительно заходит слишком далеко!

Люди, написавшие эту историю, наверное, были действительно смелыми. Это значит, влюбиться в собственную дочь. И конечно, как и полагается женщине, она начала игру в прятки. Они очень любят эту игру. Они по-прежнему ее любят и любили всегда; это часть женской психологии. Мужчина проявляет инициативу, а женщина начинает прятаться, и чем больше она прячется, тем более он очарован.

Вот почему восточные женщины выглядят красивее западных: по той простой причине, что западная женщина забыла, как прятаться; она стала слишком доступной. Она пытается быть точно как мужчина. Восточная женщина не пытается быть как мужчина; она старается быть абсолютно женственной - очень застенчивой, никогда не проявляющей инициативу. Ни одна восточная женщина никогда никому не скажет: «Я тебя люблю». Она будет просто ждать, пока ты не скажешь ей это.