- Ладно, ладно, я расскажу ее по-другому. Идет китаец по улице и встречает другого китайца и говорит ему:
- Придешь на бар митцвах моего сына?
Очень трудно изменить анекдот. В еврейских анекдотах есть собственный аромат, и если их перевести, они лишатся этого аромата; они станут плоскими.
И почему это тебя беспокоит, Шанкара? Почему это тебя обижает? Каждая раса что-то внесла в мировую сокровищницу. Каждая раса жила в определенных ситуациях, в определенном климате, развивалась по-своему и имеет собственное лицо. У евреев своя личность, и еврейские анекдоты играют в этой личности существенную роль. Они умеют смеяться; они умеют смеяться и над собой. Это нечто действительно красивое. Легко смеяться над другими; лишь, когда ты смеешься над собой, этот смех настоящий.
Шестой вопрос:
Возлюбленный Мастер,
Иногда, когда я слышу, как Ты читаешь вопрос, моя первая реакция сказать: «Какая глупость!» Не чувствуешь ли Ты когда-нибудь что-то подобное?
Прем Малик,
Иногда... например, читая этот вопрос.
Последний вопрос:
Возлюбленный Мастер,
Я хотел бы поэкспериментировать с алкоголем как Георгий Гурджиев, но я разорен. Не можешь ли Ты выдавать мне пособие на спиртное?
Дэва Шраддан,
Георгий Гурджиев не дал бы тебе этот эксперимент. Он давался только людям, которые были против алкоголя! Например, если бы к Гурджиеву пришел Морарджи Десаи, он заставил бы его пить алкоголь - вместо обычной для него мочи! Но это не для тебя.
Поэтому мне очень трудно предоставить тебе пособие на спиртное - это было бы против духа Георгия Гурджиева. Он бы никогда мне этого не простил!
Существенное ядро эксперимента в том, чтобы побеспокоить тебя, потрясти тебя, растрясти твои образцы, застывшие образцы. Если ты хочешь спиртного, это будет последнее, что может тебя потрясти. Это будет исполнением желания, а не потрясением. Вместо алкоголя начни пить воду жизни[6]!
- Ты знаешь, ты первый человек, поцелуй которого заставил меня сесть и открыть глаза.
- Правда?
- Да. Обычно это оказывает противоположный эффект.
В твоем случае алкоголь ничем не поможет; вода жизни может оказать нужный эффект. Может быть, ты откроешь глаза и сядешь. И еще одно хорошо: несмотря на разорение, ты все же можешь наслаждаться ею. Не потребуется никакого пособия, поэтому Лакшми может об этом не волноваться. Это сделает тебя абсолютно самодостаточным.
Однажды вечером Джордж приземлился на вечеринке в незнакомой квартире. Он очень много выпил и каким-то образом дотащился до дому незадолго до рассвета. Проснувшись, он обнаружил, что у него ужасное похмелье и что он оставил в той квартире пиджак, галстук, рубашку и туфли.
С большим трудом он снова нашел этот дом, но совершенно не мог вспомнить номер квартиры. Единственным, что он помнил, был потрясающий золотой унитаз.
Он постучал в дверь первой квартиры. Ему открыл человек похмельного вида.
- Здрасьте! У вас вчера был дым коромыслом?
- Это точно, - простонал тот.
- А есть у вас золотой унитаз?
- Золотой унитаз? Нет, конечно.
Поэтому Джорджу пришлось перейти к следующей двери, и так продолжалось до третьего этажа. Все приходили в себя после вечеринки, но ни у кого не было золотого унитаза. К тому времени, как он подошел к последней квартире, Джордж начал думать, что он вообразил золотой унитаз. Дверь открыл человек похмельного вида.
- Здрасьте, - сказал Джордж. - У вас вчера был дым коромыслом?
- Это точно! - простонал человек.
- А нет у вас случайно золотого унитаза?
Долгое молчание. Человек обернулся и крикнул через плечо:
- Эй, Гарри, вот тот парень, который вчера нагадил в твой тромбон!
Поэтому, Шраддан, пособие я могу тебе дать... но как насчет чужих тромбонов? Ты создашь проблемы. Если ты послушаешь моего совета, забудь об этом. Хорошо, что ты разорен. Это замаскированное благословение. Если бы ты не был разорен, ты начал бы заниматься по методу Гурджиева, а это создало бы для тебя проблемы.
Гурджиев, несомненно, заставлял людей пить, но только тех людей, которые были против алкоголя. Он мог всю ночь напролет произносить тосты за всех идиотов, какие только есть в мире. У него было двадцать шесть категорий идиотов. Не знаю точно, к какой категории он отнес бы тебя, но, наверное, ты принадлежишь к той или иной категории. Пока ты не пробужден, ты обречен на идиотизм.
Идиот - это человек, который пытается найти радость там, где никакой радости не существует, который пытается искать что-то, чего он, прежде всего никогда не терял. Просветленный человек - это тот, кто заглянул в свое существо, прежде чем искать где-либо еще. Лучше искать в собственном доме. Он посмотрел вовнутрь и нашел. Его поиск исчез.
Человек, который заинтересован в алкоголе, наверное, живет в страдании, в своего рода страдании. Именно поэтому он хочет каким-то образом забыть все это. Алкоголь - это не что иное, как химическая стратегия, чтобы забыть все свои несчастья, тревоги, проблемы, забыть себя.
Все мое усилие здесь в том, Шраддан, чтобы помочь тебе вспомнить себя - а ты хочешь забыть себя. Забывая себя, ты будешь создавать себе и другим все больший ад. Помни, лучше помни себя.
Мои методы отличаются от методов Георгия Гурджиева. Я не люблю никаких алкогольных напитков. Я не люблю и никаких психоделических наркотиков, потому что все они создают иллюзорные миры, которые отвлекают тебя. Они делают тебя все более слепым к собственному существу, заставляют тебя перестать осознавать себя.
Моя работа основана на осознанности. Здесь слово «осознанность» - это золотой ключ, главный ключ. Ты должен научиться быть более осознанным. Как бы больно это ни было поначалу, однажды ты станешь частью празднования целого.
Эс дхаммо санантано - это вечный неисчерпаемый закон.
13. Все слова лгут
Лекция была прочитана 2 января 1980 года в Аудитории Гаутамы Будды, Пуна, Индия
Первый вопрос:
Возлюбленный Мастер,
Все ли слова лгут?
Питер Хендриксон,
Истина - это опыт такой глубокий, что его нельзя выразить, такой безграничный, что ни одно слово не может его вместить. Слова малы; у них есть определенное полезное употребление, но есть и ограничения. У истины нет ограничений; она безграничнее неба. Истина значит все существование.
Когда ты исчезаешь в целом, ты познаешь ее. Сказать, что ты ее познаешь, неточно; скорее, ты чувствуешь ее. Или, еще точнее, ты становишься ею. Когда ты становишься единым с целым, это невозможно высказать. Истину не нужно высказывать; ей присуще такое качество, что ею делятся.
Поэтому слова только гипотетичны; их можно использовать, но человек не должен в них верить. Их нужно использовать, как трамплин. В конечном счете, все это ложь; самое большее, приблизительное отражение, но отражение есть ложь. Луна в небе и луна, отраженная в озере, - это не одно и то же. Лицо в зеркале - это на самом деле не твое лицо; это лишь иллюзия. Это не более чем зеркало.
Но маленького ребенка очень интересует лицо в зеркале - собственное лицо. Когда маленького ребенка в первый раз подносят к зеркалу, он думает, что видит перед собой кого-то другого. Он пытается поймать этого ребенка. Если это ему не удается - естественно, он не может его поймать, - он пытается обойти зеркало сзади. Может быть, тот ребенок прячется позади.
И в такой же ситуации люди, которые верят в слова. Но в каком-то смысле зеркало полезно. Говоря, что отражение - это ложь, я не утверждаю, что оно бесполезно. Если ты понимаешь, оно говорит нечто об истине, но не саму истину; оно указывает. Палец, указывающий на луну, - это не луна, но он чрезвычайно полезен: он может указать на луну. Если ты становишься одержимым пальцем, то по своей вине, не по вине пальца. Если ты забыл о пальце - а ты должен о нем забыть, если хочешь видеть луну, - значит, палец сослужил свою службу.