Если вы действительно индивидуальность, вам не нужно верить в индивидуализм. Если это истина вашего существа, верования не нужно. Верование нужно лишь для прикрытия: вы ничего не знаете о Боге, и вы верите в Бога. Верующий является атеистом. Он может быть христианином, индуистом, мусульманином, буддистом — это не имеет значения; верующий является атеистом.
Он ничего не знает о Боге, и все же он верит. Это означает, что он пытается обмануть даже Бога! Он лицемер, он попугай. Как попугай, он продолжает повторять то, что говорят писания, что говорят другие. А попугаи прекрасно могут повторять, не понимая того, о чем они говорят, не зная того, о чем они говорят, механически.
Негр пришел в зоомагазин в Гарлеме, желая купить хорошего говорящего попугая. Владелец магазина сказал, что у они располагают широким ассортиментом попугаев, и поинтересовался, какого попугая хочет посетитель.
Негр попросил попугая за пятьдесят долларов.
— Полли хочет печенья? Полли хочет печенья? — обратился он к принесенному попугаю. Попугай ничего не сказал.
— Я хочу попугая, который хорошо говорит, — сказал негр. — Покажи мне хорошего.
И владелец принес попугая за двести долларов:
— Полли хочет печенья? Полли хочет печенья? — Нет ответа. — У тебя есть что-нибудь получше? — спросил негр.
Владелец кивнул и провел его за стойку, где в роскошной клетке гордо сидел совершенно необыкновенный попугай за тысячу долларов, с великолепными перьями и сверкающими глазами.
— Полли хочет печенья? Полли хочет печенья? — произнес негр. но попугай даже не поднял глаз.
— Парень, это действительно твой лучший попугай? — спросил негр. — Потому что я хочу, чтобы он хорошо говорил, а этот, кажется, глухой.
Владелец отвел его вглубь магазина, где в сияющей клетке в размер небольшой комнаты находилась гордость коллекции — попугай за пять тысяч долларов. Попугай, одетый в шелковый смокинг, восседал на алмазной жердочке, курил сигару и читал «Финаншиэл Тайме».
— Полли хочет печенья? Полли хочет печенья? — закричал негр.
Попугай выдохнул колечко дыма и посмотрел на него через золотую оправу очков с аристократическим негодованием.
— Полли хочет печенья? Полли хочет печенья? — снова закричал негр.
— Полли хочет печенья? — сказал попугай с безупречным оксфордским акцентом. — Черномазый хочет арбуз?
Верующий это попугай. Верующий ничего не знает. Верующий это замаскированный атеист. Он пытается обмануть самого себя, мир и даже Бога.
Человек, который верит в индивидуализм, не индивидуальность. Человеку, который действительно индивидуальность, не нужно верить — он это знает, какой смысл верить? Верование всегда необходимо в невежестве, а индивидуализм это верование. Это опыт — быть индивидуальностью! Индивидуализм очень дешев, но, чтобы быть индивидуальностью, необходима тяжелая дисциплина. Это требует огромной настойчивости, работы, наблюдения. Это приходит лишь через годы усилий в осознанности, медитации.
И что бы ни происходило в этой коммуне, Сударшан, это не что иное, как разные способы к тому, чтобы привести вас к медитации. На кухне, в столярном цеху, в мыльной мастерской, в бутике — что бы ни происходило, на поверхности это выглядит как самые обыкновенные вещи, происходящие повсюду вокруг. Это не так. Если вы пойдете и посмотрите, как работают плотники, конечно, они продолжают работать так же, как и любые другие плотники повсюду — но с другим качеством. Это качество нельзя увидеть. Вам придется стать участником, и лишь тогда вы постепенно увидите это. Это качество — любовь, доверие.
Мои саньясины здесь, потому что они любят меня, и нет другой причины. Они здесь просто для того, чтобы быть здесь со мной. Ради того, чтобы быть здесь со мной они готовы на все. Но, что бы они ни делали, это внешняя часть. Вы увидите тело работы, но вы не сможете увидеть дух этой работы. Для этого вам придется стать участником.
И, Сударшан, кажется, вы пока только зритель. Возможно, вы работаете в коммуне, но вы еще не стали участником — в противном случае, этот вопрос был бы невозможен.
Третий вопрос:
Возлюбленный Мастер, Почему я чувствую, что упускаю что-то? Что я должен быть чем-то другим? Пожалуйста, помогите мне выпустить себя из этого мусора.
Дхиана Йоги, если это мусор, если вы действительно понимаете, что это мусор, тогда нет вопроса о том, чтобы помочь вам отбросить его. Знать, что это мусор, значит отбросить его!
Но, кажется, вы слышали, как я сказал, что это мусор. Для вас это стало верованием; это не ваше собственное знание, это не ваш собственный опыт. Вы по-прежнему цепляетесь за него.
Глубоко внутри вы думаете, что это драгоценность, а не мусор. Глубоко внутри вы думаете, что это бриллианты, а не галька. Где-то глубоко внутри вы все еще думаете, что это сокровище, которое нужно беречь и охранять.
Не начинайте верить мне, потому что это ничего не изменит. Вы верили в Мухаммеда, или в Христа, или в Будду, и затем вы пришли и начали верить в меня. Это не революция, это не обращение. Вы просто изменили объект верования, но верование осталось — тот же самый верующий ум. Вы верите в Иисуса, но Иисус говорил на языке, которому сейчас две тысячи лет. В этом вы можете понять немногое; контекст, в котором это было уместно, утрачен. Я говорю на языке двадцатого столетия. Вы можете кое-что понять, и поэтому вы перестаете верить в Иисуса и начинаете верить в меня. Это очень просто и очень дешево.
Я не говорю вам верить в меня. Я говорю вам отбросить все верования и начать видеть, потому что верование останется слепотой — начните видеть! Действительно ли то, что вы носите — мусор? Понимаете ли вы, что это мусор? Тогда вы не будете спрашивать, как отбросить его. Никто не спрашивает, как выбрасывать мусор. Эта проблема возникает лишь потому, что глубоко внутри вы знаете, что это золото. Кто-то говорит, что это мусор, и он говорит так убежденно, что вы не можете возразить, он подавляет вас. И этот человек обладает такой подлинностью, такой цельностью, что его присутствие просто ошеломляет вас, и вас переполняет его существо. Вы просто начинаете говорить: «Да, это мусор». Но глубоко внутри вы по-прежнему знаете, что это не мусор, что это золото! Поэтому возникает проблема: как отбросить его?
Если бы вы сами понимали, что это мусор, вы никогда не спросили бы, как его отбросить. Видеть, что это мусор, значит отбросить его, знать, что это мусор, значит отбросить его! Мусор не цепляется за вас — вы цепляетесь за него. Мусору нет до вас дела, мусор не интересуется вами. Если вы отбросите его, он не будет поднимать вокруг этого большого шума — «Почему ты отбрасываешь меня?» Он не скажет вам ни единого слова, он не создаст для вас никаких проблем. Он не обратится в суд. Вам не нужно с ним разводиться! Если вы бросите его, на самом деле, мусор будет счастливее, чем сейчас. Он покончит с вами, он освободится от вас. Должно быть, он устал от вас. Именно вы цепляетесь за него. Почему вы цепляетесь за него? Почему человек за что-то цепляется? — потому что глубоко внутри он считает, что это драгоценность.
Дхиана Йоги, вы говорите: «Почему я чувствую, что что-то упускаю?»
Потому что вы с самого детства говорили себе, про себя, что вы ничтожество. Что у вас нет никакой ценности. Ценности нужно достичь, достоинство нужно доказать. С самого детства вас учили этому миллионы раз. Родители, учителя, священники, политики — все они состоят в тайном заговоре, чтобы разрушить ребенка. А лучший способ разрушить ребенка это разрушить его веру в себя.
Чтобы разрушить веру ребенка в себя, вы должны доказать ребенку, что достоинство это не прирожденное явление, что его нужно достичь в жизни, что вы можете упустить его. Если вы не работаете, если вы не честолюбивы, если вы не боретесь с другими... Это борьба не на жизнь, а на смерть, и вам придется перегрызть друг другу глотки, чтобы достичь этого. Вы были обусловлены быть насильственными, честолюбивыми, полными желаний: получить больше денег, получить больше власти, получить больше престижа. Эта проблема возникла потому, что вам говорили, что вы не имеете никакой внутренней ценности.