Врач пишет рецепт таким языком... и всегда неразборчиво. Даже если вы снова придете к тому же врачу и спросите, что он написал, он окажется в затруднении.
Я слышал, что Мулла Насреддин использовал рецепт своего доктора для многих целей: он использовал его как билет на поезд, потому что проводник не мог его прочитать; он использовал его как билет в кино, потому что контролер не мог его прочитать — он использовал его для многих вещей. Он использовал его, как пропуск на прием к одному министру. Он сказал мне:
— Этот рецепт очень помогал мне в течение двух месяцев — куда бы я ни хотел войти, что бы я ни хотел сделать, я просто предъявлял рецепт, потому что его никто не мог прочитать и никто не хотел признать, что он не может его прочитать. Меня просто пропускали, меня были вынуждены пропускать.
Это хорошо известный секрет — эти поддельные святые должны использовать трудный язык; в противном случае, вы сможете понять, что они так же невежественны, как и вы, а иногда даже более невежественны. Они создают маскировку, фасад из великих слов и мертвых языков. Они цитируют писания и благозвучные слова, и вы просто теряетесь и не знаете, что делать. Вы должны либо признать свое невежество и спросить, о чем они говорят, либо просто сказать, что это, должно быть, нечто очень глубокое — где это понять такому человеку как вы, грешному, невежественному, не знающему, нерелигиозному?
Проповедника попросили возродить религию в одном маленьком южном городе. В нем не было гостиницы, и он был поселен вместе с одной из церковных сестер, молодой вдовой. После возрождения он сказал на прощание хозяйке:
— Сестра Джонс, никогда в моей экклезиастической карьере я не сталкивался с таким изобильным, удовлетворяющим и приветливым проявлением полной, дарующей наслаждение и поистине достойной подражания благодарности, смирения, милости и гостеприимства, кои проявили вы. Сестра Джонс отвечала с ухмылкой: — Отец, я не знаю, что означают эти великие слова, но я хочу вам сказать, что вы делаете это ловчей, сильней, приятней и полней, чем кто либо другой, кто побывал здесь, однако у вас самый маленький член, который я в своей жизни видела!
Вы можете использовать сложный язык, но вы не можете обмануть тех, кто знает — вы можете обмануть лишь тех, кто не знает. Если вы почитаете книги Гегеля, вы найдете в них предложения, которые занимают несколько страниц. Но, к тому времени, когда вы достигаете конца предложения, вы уже успеваете забыть его начало. Почти невозможно извлечь из этого какой-то смысл. Поэтому, пока Гегель был жив, он считался величайшим философом из всех, кого когда-либо знал мир. Но когда люди рассмотрели его книги глубже, — ученые работали и вникали в эту макулатуру, — было обнаружено, что он не говорит ничего особенного. Многое было абсолютной чепухой — но в великих словах.
Великие слова привлекательны для людей, великие слова производят на людей впечатление, гипнотизируют их.
Вы спрашиваете меня: «Почему они говорят таким трудным языком?»
...В противном случае, кто будет их слушать? Зачем?
Фермер, у которого было двое ленивых сыновей, однажды попросил их почистить яму, служившую туалетом. Они просто выкопали новую яму и перенесли домик отдохновения на несколько футов в сторону. Вечером старик почувствовал зов природы и, пойдя по старой испытанной дороге, упал в яму. Оказавшись по уши в дерьме, он стал кричать:
— Пожар! Пожар!
Люди сбежались, вытащили и очистили его; тогда они спросили, почему он кричал «пожар».
— Вы думаете, что кто-нибудь пришел бы, если бы я кричал «дерьмо»?
Причина того, что они используют сложный язык, проста; иначе кто бы к ним пришел? Они не могут говорить так, как я — я просто использую тот же язык, что и вы. Я просто говорю с вами! Это не проповедь, это просто разговор друзей, скорее сплетни, чем евангелие.
Вы можете использовать простой, повседневный язык, только если у вас есть что сказать, иначе — нет. Если вам нечего сказать, вы будете по необходимости использовать великие слова.
Последний вопрос:
Возлюбленный Мастер,
Все ли священники злейшие враги Бога?
Дипеш, не все, лишь немногие — Папа и шанкарачарьи. Эти люди являются врагами Бога; остальные бедные священники просто пытаются добыть себе хлеб с маслом. Они не имеют никакого отношения к Богу — они не друзья, но и не враги. У них совсем нет времени для Бога. Это просто профессия, к тому же, бедная профессия. Бедные священник зарабатывает не больше денег, чем самый мелкий чиновник, и он целыми днями бегает из одного храма в другой, из одного дома в другой —он почти нищий! Нет, он не враг Бога. Он просто не знает другого способа заработка, особенно в Индии.
В Индии священники это брамины, а брамины — беднейшие из людей. Они больше ничего не знают, они больше ничего не умеют — им не позволяет традиционный ум. Они не могут быть сапожниками, плотниками, трубочистами... Брамины веками жили только одним: молитвой Богу. Но если вы просто продолжаете молиться Богу, вы умрете с голоду. Деньги не посыплются на вас с небес; этого никогда не случалось. Поэтому вы должны использовать свою способность молиться, свое духовное знание как профессию.
Но бедный священник ничему не враг. Он ничего не знает о Боге, его, на самом деле, вообще не интересует Бог.
Я вспомнил:
Когда я был ребенком, по соседству со мной жил священник. Я обычно изводил его великими вопросами:
— Существует ли Бог? Бессмертна ли душа? Какова философия кармы? Однажды он сказал мне:
— Пожалуйста, не беспокой меня. Я скажу тебе правду: я ничего не знаю. А ты такой надоеда! Никто не задает мне вопросов — просто я священник. Люди просят меня совершить пуджу, — поклонение, — я прихожу, и они платят мне две-три рупии в день. Кое-как я выкручиваюсь. У меня трое детей, старые отец и мать, жена, и еще я должен притворяться, что мне прекрасно живется, потому что это обязанность брамина. Это высшая каста, поэтому я должен притворяться, что все хорошо.
И когда я после целого дня работы прихожу домой, здесь сидишь ты! За целый день я заработал всего три рупии, мы почти голодаем. Кого волнует, существует ли Бог? Я ничего не знаю. Я знаю лишь, как поклоняться, я могу поклоняться любому богу — только дай мне денег.
Поэтому, Дипеш, пожалуйста, не думайте, что все священники... не все, лишь несколько хитрецов против Бога. Они поклоняются дьяволу, они являются причиной того, что так мало людей может стать буддами. Но остальные священники, девяносто девять процентов, это просто бедные люди, не знающие, что им делать. Согласно традиции, зная только что-нибудь одно, они могут просить милостыню. Но они принадлежат к высшей касте, поэтому они просят милостыню с определенным методом. Этим методом являются их ритуалы поклонения.
Один человек, проезжая по шоссе, увидел на обочине надпись: «До Кошачьего Дома Бабушки одна миля». Ему стало любопытно посмотреть, у кого хватает смелости для такой откровенной рекламы, и он решил зайти внутрь.
Его встретила пожилая женщина:
— Два доллара, пожалуйста, и заходите вон в ту дверь в конце коридора!
Он заплатил, вошел в нужную дверь, которая захлопнулась за ним, и оказался во дворе, где повсюду виднелись деревянные ящики с кошками. Оглянувшись, он увидел небольшую табличку, написанную от руки: «Вас только что поимела Бабушка. Пожалуйста, никому не рассказывайте — я уже старенькая и просто стараюсь свести концы с концами».
На сегодня достаточно.
