Вопреки ожиданиям, дорогой напиток не смыл мрачные мысли. Хотя Роб вообще не понимал, откуда они, мрачные мысли, взялись? Как будто пиратов или торрентов раньше не было.
Он еще раз глянул на счетчики, на колыхание языков пламени, а потом с непомерной скорбью прикрыл уставшие глаза, погружаясь во мрак...
- Это все работа, это все игрожуры и фанаты, - произнес Роб недовольно и зевнул. - Издержки профессии, - смиренно прошептал он, соскальзывая в дрему.
На секунду ему показалось, что в салоне сделалось душно и жарко. Но, как и в случае с внезапным приступом необъяснимой тревоги, подскочивший градус был списан на вредность работы. На голосистых фанатов, на ненасытных журналистов, на их глупые вопросы.
***
Заслуженный сон мистера Пардо был прерван неожиданно. Во всяком случае, для салона лимузина, где работал кондиционер, такое прерывание сна было более чем неожиданным. Вначале раскаленный, тугой поток воздуха, какой, наверное, бьет из турбин самолета, жестоко хлестнул Роба по лицу. А следом, спустя миг, горло и нос ожег запах гари. Этого мига вице-президенту хватило лишь на то, чтобы открыть рот для крика да дернуть головой в сторону необъяснимой угрозы.
Из-за слетающей пелены сна Роб не сразу заметил, что в салоне появился кто-то еще. Лишь окончательно протрезвев от чересчур странного и внезапного пробуждения, вице-президент наконец-то осознал, что замечательный лимузин везет уже не одного, а двух пассажиров. Причем незнакомец спокойно сидит рядом и смотрит на него так, будто это он, Роб Пардо, незаконно вторгся в его машину, а не наоборот.
Постороннего мужчину, похожего на актера Киану Ривза, видимо, ничуть не смущала его незаконная выходка и, похоже, совсем не заботил собственный внешний вид и здоровье. Серый костюм дымился на плечах самым настоящим образом, жидкие белые струйки поднимались к крыше, наполняя салон удушливым запахом; кое-где тлела ткань, словно прожженная сигаретой. От дыма слезились глаза, которые решительно отказывались верить в присутствие психа в полусгоревшей одежде. И дверь, и крыша, и перегородка, будь она проклята, - все было совершенно невредимым. Кроме сознания самого Роба. Он вдруг ощутил себя златовласой эльфийкой первого уровня, которая на виртуальных просторах столкнулась лицом к лицу со свирепым орком, накачанным опытом до предела.
Увиденное миксером взболтало мысли, и самую нужную из них удалось выдернуть не сразу. Воспаленное гарью и страхом сознание живо рисовало картины собственной гибели, мешая их с тревогой о террористах и обиженных фанатах. Но когда банальная мысль позвать на помощь наконец-то обрела ясность, не изменилось ровным счетом ничего. Крик почему-то застрял в горле, пальцы, способные опустить перегородку, окаменели. Да что там пальцы! Все тело крепко парализовало - ни моргнуть, ни вскрикнуть; только слезы продолжали литься на щеки. Салон от пола до потолка как будто затопили невидимой монтажной пеной. Поэтому оставалось только беспомощно сопеть, гоняя по легким горячий горький воздух.
- Вижу, ты уже отошел от шока, - спокойно, с добродушием лечащего врача произнес незнакомец. - Но чтобы тебе стало еще легче, сообщу добрую весть: ты, Роб Пардо, не умер. Ты не можешь двигаться, но ты не мертв. И, по секрету, будешь жить еще долго, а если станешь сотрудничать, то ко всему прочему и счастливо. Извини, приходится прибегать к колдовству, а то при моем появлении люди обычно орут в испуге и пытаются сбежать куда угодно, даже если единственный выход - это окно на шестьдесят шестом этаже.
После недолгого успокаивающего монолога Робу действительно стало легче. Хотя треп о колдовстве и намеки незнакомца на свои нечистые корни оптимизма не прибавляли. В голове бешено завертелись слова молитвы. Вспыхивали, тускнели, исчезали, но никак не желали складываться во что-то дельное.
- Перестань, таких, как ты, он никогда не слушает. Чего тебя слушать? Лимузин длиннее Эйфелевой башни, фото любой из твоих так называемых подружек легко украсит обложку «Плэйбоя», а в мини-баре бутылка шампанского за тысячу долларов. - Незнакомец протянул руку. - Ты позволишь? - подмигнул он, опустошил бокал и продолжил, уже с некоторой угрозой: - Перестань молиться, Роб. Прошу. Это выглядит жалко, а кроме того, ты перевираешь слова. Ты богат и успешен. Подобные тебе ему неинтересны...