–Пафос поумерь, дедуля, – Лаки ядовито ухмыльнулась, – Не боишься столь абстрррактными материями манипулировать? А вдруг мне твоя задница нужна?
–Что, находишь меня… – Луи приподнялся, – Саксуальным?
Ответом ему были лишь молчаливые, полные непонимания взгляды товарищей.
–Эээ… Ладно, ладно, я согласна, – Лаки поспешно встала из–за стола, – Только прекрати… Это всё.
–Что такое? – как можно более невинно спросил Стронгарм, – Старый коп смутил тебя?
Повисла неловкая тишина.
–Я пройдусь, – медленно пятясь к ближайшему окну, протараторила девушка, – Я скоро.
Сказав это, Лаки с кошачьей грацией сиганула в разбитое окно, не зацепив ни единого куска стекла. За этим молча наблюдали удивлённый Вайтснэйк и довольный Стронгарм.
–Это что сейчас было? – к Рэйнбоу наконец вернулся дар речи.
–Я, знаешь–ли, в молодости был тем ещё сердцеедом, – туманно ответил Луи, вновь доставая из–под стола виски.
–Любили тебя явно не за чувство юмора, – не подумав, буркнул Вайтснэйк.
–Это грубо, дружище! – на удивление дружелюбно воскликнул Стронгарм, – Не хочешь промочить горло перед новым концертом?
–Воздержусь, – задумчиво отказался металлист.
«Происходящее и так медленно катится в бред» – мысленно добавил он.
====== Глава 7 – Dance of Death ======
Обыкновенный деревянный крест. Переживший многое Руги находил ироничным то, что такая безобидная вещь вызывает у него непреодолимый страх. Даже подойти к трухлявому надгробию было для него той ещё задачей. Вот только… Что теперь?
Но задуматься палачу не дали слабые, едва заметные вибрации под ногами. Он покрепче перехватил тесак, готовый к чему угодно. Толчки усиливались, и через мгновение из–под бурой земли, разбрасывая вокруг комья грязи, с хриплом вырвалось нечто. Мёртвое, наполовину сгнившее тело женщины, из пустой глазницы которой торчали извивающиеся черви. После всего увиденного в этом мире, впечатлить Руги это, казалось бы, ужасное зрелище, попросту не могло. Но вот то, что оживший труп держал распухшими руками крупный каменный крест, практически с него самого размером, заставило прищуренные глаза палача слегка расшириться.
Что–то хрипло булькнув, нежить с лёгкостью дельфина нырнула обратно под землю. Снова вибрации, теперь куда сильнее, и вновь в воздух поднимаются сгустки мёртвой почвы – страшилище показалось совсем рядом, практически в упор к Руги. Но не успел мертвец замахнуться чудаковатым оружием, как его разлагающееся тело превратилось в бесформенную, отвратительную кашу из мяса, крови и гноя. Палачу хватило одного удара.
Уронив на себя каменное надгробие, мертвец, а точнее то, что от него осталось, медленно «затекло» в яму, из которой только что выпрыгнуло. Воцарилась гнетущая тишина, и только завывания ветра и капающая с тесака кровь разрушали её.
–Что–то не так… – обеспокоенно пробормотал себе под нос Руги, судорожно оглядываясь по сторонам. Чутьё говорило, буквально кричало, что сейчас произойдёт что–то ужасное.
Земля вновь задрожала. Неожиданно деревянный крест, доселе стоявший неподвижно, зашатался, а затем начал медленно погружаться в бурую почву. Палач даже не успел среагировать на происходящее, как ощутил мёртвую хватку на своих ногах – посиневшие руки, торчавшие из–под земли, жадно вцепились в Руги, как голодающий в кусок хлеба. Но грубая сила и здесь оказалась решающей – без труда вырвавшись из захвата мертвецов, оторвав последним несколько пальцев, палач неуклюже отпрыгнул в сторону, громыхнув тесаком по безжизненной земле.
И в ту же секунду оттуда, где только что стоял палач, в воздух взметнулись килограммы грязи, заставив Руги прикрыть уязвимые глаза рукой. С утробным, многоголосым рыком что–то устрашающее распрямляло своё бесформенное тело. Смахнув почву с лица, палач приготовился принять бой с тем, во что превратилась его мать. И юное лицо дрогнуло, стоило ему увидеть стоявшее перед ним чудовище.
Существо состояло из бурой, уродливой массы мёртвых тел, крестов, гробов и надгробных плит. Весь этот ужас хрипел, кряхтел, чавкал и двигался, пока не принял форму, отдалённо напоминающую гигантскую, торчащую из земли человеческую руку, на ладони которой едва угадывались черты женского лица, которое Руги тут же узнал.
–Мама? – шокировано прошептал он.
Ответом ему был лишь хриплый, оглушительный визг, от которого болезненно запищало в ушах, а затем огромная рука всей своей массой навалилась на палача, что даже не успел ничего сделать. С оглушительным грохотом чудовище рухнуло, прижав Руги к земле.
За окном – солнечный день. В просторной комнате сидит молодой человек, задумчиво уставившись в пустое место. Его голову вновь одолевали тяжёлые, практически навязчивые мысли:
«Что стало с людьми? Почему они такие отвратительные? Даже зная, что не правы, продолжают стоять на своём, хотя в этом даже нет никакого смысла. Зачем?»
Дверь тихо открывается, на пороге стоит улыбающаяся женщина в возрасте.
–О чём думаешь, мыслитель? – нежно спрашивает она.
–А? – Руги испуганно оборачивается, будто не ожидал такого вопроса, – Да так… Обо всём…
–Понятно, – тёплая улыбка становится немного шире, – Кушать будешь?
–Конечно! – юноша буквально срывается с места, как ошпаренный – за день он сильно проголодался.
–Ну тогда пойдём! – с ноткой юношеского задора в голосе отвечает его мать.
Марево странного видения рассеялось, возвращая палача в жестокую реальность, где его изо всех сил вдавливали в землю кресты, гробы, и ожившие мертвецы, что без толку пытались вгрызться в защищённое системой тело. Гнев вперемешку с адреналином заставили тело двигаться само собой – неуклюжий, но мощный взмах тесаком лёжа, а потом резкий подъём прыжком, дробящий камень и плоть, что прижимали Руги к земле. Затем ещё два широких, уверенных взмаха – огромное лезвие не без труда проходит сквозь омерзительную, чавкающую и хрипящую массу.
«Слишком слабо…» – проскочила мгновенная мысль в голове палача, а руки уже привычным образом сами вонзили побагровевший тесак в землю.
Хоть Руги и не видел этого сквозь безумный калейдоскоп перед глазами, но вокруг него из земли вырвались верные, обросшие шипами цепи, что, как и всегда, подобно живым щупальцам, начали хватать, сдавливать и рвать всё, что пыталось причинить их хозяину какой–то вред. Кровь и гнилое мясо смешались с каменным крошевом и деревянными щепками, а в окружающую его какофонию палач даже не вслушивался – он просто прорубал себе тесаком и цепями путь вперёд, из этого зловонного голема.
Когда же сквозь бесконечные тела и камни показался приглушённый дневной свет – Руги тут же выстрелил цепью из руки. Закрепившись ею за землю, он всей своей физической мощью вытягивал себя из захвата чудовища, пока наконец, разбрасывая во все стороны куски мяса и камней, не грохнулся на холодную почву. Не успел палач перевернуться на спину, как существо сзади вновь истошно завизжало и, перебирая громадными пальцами, начало поспешно отступать в дыру, откуда лишь недавно вылезло.
Руги испуганно глядел вдогонку чудовищу. Затуманившая разум хватка адреналина ослабла, и палач вспомнил, что перед ним пусть и изменённая, но всё ещё его мать.
–Мама! – обеспокоенно крикнул Руги, ринувшись к зияющему отверстию.
Но стоило ему вглядеться во тьму – как вместе со зловонным потоком воздуха оттуда вылетел гигантский, сжатый кулак. Огромная сила подбросила палача, неприятное чувство бесконтрольного полёта быстро сменилось громким, раскалывающим асфальт ударом. Руги пролетел с десяток метров, потеряв немалое количество здоровья, но даже не это было наибольшей проблемой – от неожиданности палач выпустил из рук свой верный тесак. Взгляд забегал из стороны в сторону в поисках оружия, но ненамеренно остановился на чудовище, что теперь полностью показало себя. Со страшным грохотом гигантский, уродливый голем из мёртвых тел и элементов кладбища вырывался из–под земли. Вся впадина на месте дома оказалась одной огромной могилой для этого существа. На руках, одна из которых была куда сильнее обезображена усилиями Руги, снова прорезались вопящие от ужаса лица его матери, составленные из трупов и металлических ограждений.