–Я СКАЗАЛ ВАЛ… Надя? – напрягшийся было Вайтснэйк тут же опешил от того, как гневный, хриплый крик мгновенно сменился на заботливый, чуть ли не отеческий тон.
–Нет, блядь, Дева Мария! – гневно прошипела Лаки в ответ, – Ты какого хрена творишь!?
–Хватит бухтеть, ты не бабка! – пробитая дверь гаража со скрипом отворилась, – Знаешь же, что неспокойно сейчас! Я открою – а мне башку с плеч!
–Если ты во всех своих гостей стреляешь – то вполне заслуженно! – немного спокойнее произнесла девушка, скрестив руки на груди… Только сейчас Рэйнбоу заметил, что через прожжённую в одежде дыру проглядывались очертания её оголённого тела, которые Лаки даже не пыталась скрыть. Металлист из приличия отвёл взгляд.
–Не расходуй мой нерв почём зря! – продолжал бухтеть владелец гаража, плавно выковыливая под тусклый свет месяца, – Чего тебе?
–Сразу бы так, а не циркулярками своими швыряться, – недовольство Нади (кажется, так её назвали?) таяло на глазах, – Ты там говорил, что хочешь собрать человека–машину? Так вот, сегодня твой день! Один полудохлый придурок, изувеченный до неузнаваемости! Всего за нихера! Интересует?
–Ядовитость умерь, дорогуша, – наконец, загадочный владелец гаража вышел из своего логова. Им оказался обычный с виду дед, ростом чуть ниже Лаки, одетый в заляпанную машинным маслом одежду. Необычности придавала абсурдно крупная болгарка, которую он без проблем удерживал двумя тощими, на первый взгляд, руками, – Показывай.
–Вайтсак, или как там тебя, тащи сюда! – мгновенно потребовала Лаки.
–Вайтснэйк, – холодно поправив напарницу, металлист сделал шаг из темноты, – Может поможешь?
–А, да, – девушка дёрнулась в сторону тела Стронгарма, убирая руки с дыры на груди. Рэйнбоу вновь раздражённо отвернулся.
–Да где же он подыхает, дорогуша? Вон, здоровый, правда чуть подг… Ааа… – речь хозяина гаража оборвалась, когда двое вынесли из тени обезображенное тело их товарища, – Едрёно коромысло! Вы его что, в духовку засунули? А, плевать, тащите это в гараж!
В одно мгновение дед будто ожил, одним махом закинул здоровую болгарку обратно в помещение, откуда послышался страшный грохот, а затем, необычайно бодро для его возраста, распахнул вход в своё «царство». Из помещения лился приглушённый жёлтый свет старой, висящей на проводе лампочки. Всё было завалено каким–то металлоломом, инструментами, станками в собранном и разобранном состоянии, мусором и коробками. Гараж больше походил на склад, куда небрежно, в одну кучу накидали всё, что было под рукой.
–Давайте его сюда! – протараторил хозяин, сбрасывая с относительно ровного стола горы хлама, что с грохотом свалились на пол. В старых глазах горел странный огонёк.
И стоило двоице устроить умирающего товарища на пыльный стол, как дед тут же буквально оттолкнул их назад.
–Всё, не мешайте! Залезьте там в коморку, хотите чаю выпейте, хотите письками потритесь – мне плевать, главное место не занимайте! – и буквально нырнул в груду мусора рядом, откуда достал… Медицинскую пилу и изоленту!?
Прежде чем Рэйнбоу успел как–либо выразить своё глубочайшее удивление, Лаки ткнула его в бок и указала взглядом на небольшую дверцу в углу, рассмотреть которую в этом бардаке было той ещё задачей. Бросив последний обеспокоенный взгляд в сторону деда, который готовился к будущей… Операции, Вайтснэйк покорно последовал с девушкой в коморку, то и дело спотыкаясь о разваленный по полу мусор. Когда же из разорванной картонной коробки совершенно неожиданно выпрыгнула мелкая зелёная ящерица, металлист дёрнулся, едва не свалившись на спину. Многозначительно моргнув выпученными глазами, существо с шелестом и грохотом побежало к хозяину гаража.
–Ламар, катись отсюда! Не до тебя сейчас! – последнее, что увидел Рэйнбоу за закрывающейся дверью, была недовольная морда ящерицы, которую дед отправил в полёт смачным пинком.
Две фигуры осторожно двигались во мраке улиц, стараясь не издавать и звука. Тем не менее, едва слышные шаги и собственное дыхание разрушали тяжёлую тишину, нервируя и медленно сводя с ума двоицу.
–Сука, почему так тихо!? – нервно прошептал тощий мужчина, поправляя закрывающую лицо маску.
–Заткнись, – грубо отрезал его широкоплечий напарник, что держал пистолет наготове и постоянно водил глазами из стороны в сторону.
Электричества не было, а, соответственно, и освещения тоже. Тусклый свет неполной Луны – всё, что позволяло хоть как–то различать вещи вокруг. У двоицы, разумеется, был фонарь, но включать его они не хотели до последнего – выдать себя может быть равносильно самоубийству.
Неожиданно идущий впереди здоровяк поскользнулся на чём–то и, грохоча амуницией, повалился на влажный асфальт, едва сдержав сквернословие.
–Ты чего? – уже в полный голос спросил его напарник.
–Какого хрена здесь асфальт такой мокрый!? Дай свет! – скомандовал лидер отряда, понимая, что после такого грохота о них узнали все, кто был рядом. Если здесь кто–то был.
После недолгого копошения, улицу озарил свет одинокого фонаря. Его луч выхватил из темноты побагровевший, блестящий асфальт.
–Это… Что… – начал заикаться осветитель.
–Кровь, – закончил его мысль здоровяк, – Держи себя в руках.
–Стараюсь, – дрожащим голосом ответил напарник. Его всего трясло, а в горле встал ком – боязнь крови всю жизнь преследовала этого несчастного.
–Свежая… Откуда её здесь столько? – задавал вопросы в пустоту лидер отряда.
–Слушай, может… Пойдём отсюда? – жалобно пролепетал мужчина с фонарём, но внезапно будто одёрнул себя, – Нет, нет… Мы не можем… Мы должны…
–На нас рассчитывают. Аптека рядом. Осторожно идём туда, берём лекарства, выходим, – командирским тоном перечислил здоровяк, – Свети вперёд меня. И старайся не смотреть вниз.
–Да… Хорошо… – тяжело дыша, напарник повиновался.
Дальше шли молча. Пусть осветитель и старался всеми силами не смотреть на асфальт, хлюпанье под ногами постоянно напоминало о том, по чему он идёт… Чёрт возьми, да откуда могло налиться столько крови!?
–Свет ровно держи, – раздражённо прохрипел здоровяк, – Впереди что–то есть.
От этих слов душа его напарника грохнулась в пятки. Он едва сдержался, чтобы не побежать прочь, посылая к чёрту всё: людей, миссию, этот сраный мир! Но чувство долга остановило его, схватило за шкирку и окропило холодной водой – сжав фонарь покрепче, мужчина светил им туда, куда указывал командир.
Свет явил двоим внушительную вмятину на стене, а под ней – разорванный надвое, освежёванный и изрезанный труп… Человека?
–Полный FUBAR, – констатировал лидер отряда. Его натренированный глаз сразу заметил, что с трупа всё ещё текла кровь. Значит, это он – источник целого красного моря вокруг?
–Аптека… Через дорогу… – с трудом сдерживая рвотные позывы, простонал осветитель. Запах, который не замечал его командир, заставлял глаза мужчины слезиться, будто от перцового баллончика. Неестественное зловоние.
–Хорошо. Двинули, – и прежде, чем напарник успел направить фонарь на покорёженное здание, здоровяк двинулся к нему вслепую, безошибочно угадав направление. Карту района он выучил почти наизусть.
Молнией залетев внутрь, мужчина с фонарём начал обыскивать аптеку. План действий давно был обговорён: один ищет, другой стоит часовым, пусть и без освещения мало что видно. Но фонарь в убежище нашёлся лишь один, а потому другого выхода не было.
–Чего так долго? – недовольно гаркнул командир, когда напарник провозился внутри куда дольше оговорённых пяти минут.
–Тут… Всё разнесено к чертям! Будто танком прошлись! – он не врал – всё помещение было уничтожено, найти здесь хоть что–то целое для больных в убежище весьма затруднительно.
–Бери, что нашёл, и валим отс… – здоровяк прервался на полуслове, а затем, обернувшись, направил оружие в черноту улицы, – Какого..?
Возглас командира сразу утонул в громком рычании и беспорядочных выстрелах. Первичное оцепенение от страха рассеялось за секунду, и осветитель, бросая сумку с лекарствами, кинулся на помощь. В последний раз фонарь выцепил из мрака брызжущего кровью человека без ног, а затем укатился в сторону, хаотично светя во все стороны. Уткнувшись в небольшой камень, он пролил свет на запачканную засохшей кровью стену, к которой вскоре добавились новые, свежие брызги. По улице разнёсся истошный вопль.