–Дела… – пробормотал писатель себе под нос, оглядываясь по сторонам.
Судя по всему, оказался он в какой–то пещере. Точнее сказать было трудно из–за облепившей буквально всё вокруг, коричневатой жидкости. Кевин взглянул на собственные руки – они тоже были укрыты ровным слоем этой маслянистой жижи. Чёрт, да она капала даже со слипшихся волос! Ладно, это не важно. Чуть поодаль валялась та самая, призванная Кевином конструкция. Хотя рассмотреть её под покровом кусков чьей–то бурой плоти было чертовски трудно – похоже, что эта шипованная клетка попросту выдрала из кого–то кусок мяса. Погодите…
–Меня что… – писатель медленно поднял взгляд к потолку, – Проглотили?
Открывшееся сверху зрелище Кевин мысленно описал как «Разорванная задница несчастного, что сдуру съел десять острых бурито подряд». Из потолка пещеры действительно торчало нечто, отдалённо напоминающее разорванную мясную трубу. Целые шматья лоснящейся кожи свисали вниз, вместе с обращёнными в бесформенную труху, гигантскими внутренними органами, державшимися лишь на тонких лоскутах плоти. Всё потихоньку начало вставать на свои места. Судя по всему, его, ослеплённого, мгновенно заглотнула какая–то тварь, и сразу начала переваривать в своём мешкообразном желудке. А Кевин выбрался из этого желчного плена, буквально разорвав существо изнутри. И теперь он, с ног до головы покрытый зловонными телесными жидкостями, с трудом вдыхая застоявшийся, влажный воздух, стоял посреди какой–то пещеры, глупо улыбаясь.
–Это нелепо, – едва сдерживая смешок, протараторил писатель, – Это так, чёрт возьми, нелепо!
И в то же мгновенье Кевин буквально согнулся пополам, выпуская наружу громкий, истеричный смех. Он не понимал, что конкретно его так веселит – всё произошедшее казалось ему одной большой, неумелой чёрной комедией!
Но внезапно, писатель замолчал. В одно мгновенье нервный хохот сменился абсолютной безэмоциональностью. Его чувствами что, снова манипулируют?
–Ну, ладно, – пожав плечами, Кевин смахнул натёкшую на лицо жижу, а затем принялся спокойно искать выход, внимательно наблюдая за собственными эмоциями.
Теперь у писателя появилась как минимум одна причина дать творцу аномалии крепкого, возможно летального подзатыльника.
Развороченная улица купалась в лучах утреннего солнца, что криво отражались от смятых кем–то корпусов машин. Здесь явно кто–то сражался, причём недавно: пятна копоти на стенах, частично обваленные жилые дома, снесённые фонарные столбы. Кое–где до сих пор горели маленькие огоньки, непонятно откуда взявшиеся и непонятно чем подпитываемые. Тем не менее, в воздухе чувствовался запах утренней свежести, а тишину нарушали лишь отдалённые выстрелы и грохот. Обстановка в целом была спокойной, но с нотками повисшего напряжения.
–…Кто–то сорвётся с высокого крана, – напевал Кулов, армейским шагом двигаясь по холодному асфальту, – Следи за собой, будь осторожен. Следи за собой.
Стуку армейских ботинок вторил звон бесформенных сабатонов Дезхеда, на плече которого безвольно повисла Сабрина. Её глаза горели ненавистью, а рот был заткнут кляпом из какой–то грязной тряпки – бесконечные крики, брань и угрозы девушки смогли достать даже обычно спокойного майора. Поначалу она брыкалась и мычала, пытаясь выскользнуть из хватки воняющего мертвечиной громилы, но вскоре сдалась – осознала, что просто так её не отпустят. Даже надежды на систему не было – Дезхед регулярно сжимал её тело, нанося небольшой урон и прерывая восстановление.
–Так, кажется, здесь, – Кулов резко остановился, по–армейски повернулся к зияющей дыре в бетонном здании, что будто кто–то подорвал изнутри.
Несколько секунд майор молча всматривался во тьму развороченного помещения, а затем громко и чётко произнёс:
–У меня есть слово, но в нём нет букв.
Повисла тишина. Откуда–то издалека раздался истошный крик, но никто даже не обратил на него внимания. Только Сабрина что–то тихо промычала себе под нос.
–У меня есть лес, но нет топоров, – неожиданно раздался чей–то голос, а затем, крепко сжимая автомат, под тусклый утренний свет вышел мужчина в военной форме, что всё это время прятался в руинах, – Рад тебя видеть, майор.
–Взаимно, лейтенант, – едва заметно улыбнувшись, Кулов коротко отсалютовал коллеге, – Спасибо, что пришёл. Какова ситуация?
–Это с тобой? – военный коротко кивнул в сторону скучающего Дезхеда.
–Да, я же предупреждал, – майор недоверчиво покосился на своего старого друга.
–Не боись, не забыл. Так, на всякий случай, – лейтенант едва слышно выдохнул, – Есть закурить?
Кулов молча протянул товарищу сигарету. Тот немедля закурил, стартовав серьёзной, глубокой затяжкой.
–Если вкратце по ситуации: жопа полная, – военный раздосадовано сплюнул, – Личный состав дохнет, как мухи. Дохрена дезертирует. Половина начальства куда–то съебалась. Каждая тачанка – на вес золота. Извини, но я тебе даже самокат не смогу достать.
–Сука, – вырвалось у майора. Молча простояв пару мгновений, он тоже затянулся горьким табаком.
–Не ссы, есть один вариант, – поспешил ободрить друга лейтенант, – Для обычного человека – суицид. Но для тебя может и проканает.
–Выкладывай, – заинтересовался Кулов.
–Короче, одной из баз жопа наступила давно и конкретно. Ещё когда зомбаки полезли, а ты их героически отхреначил. Сам понимаешь – там всё обдристанно той дрянью, ни один нормальный человек туда не сунется. Так вот, техника там до сих пор стоит. Уж без понятия, рабочая ли, но на два десятка машин одна да точно заведётся. Вот, – проговорив это, военный быстро сделал ещё одну затяжку, будто это было ему жизненно необходимо.
–Координаты?
–Семнадцатая.
–Это где Дорнан сидел?
–Ага.
–Хорошо, – майор притих на пару секунд, явно о чём–то размышляя, – Ладно, война–войной, сам то как? Что начальство?
–Да никак. Жду, когда меня сожрёт какой–нибудь очередной псих, – честно признался лейтенант, – А начальники – цирк с конями. Тебя уже записали в дезертиры: полкан грозился из–под земли достать. Пока ему какая–то тварь половину тела вместе с башкой тупой не оторвала. Сука, да с такими командирами я и сам скоро в дезертиры подамся! Ёбаные клоуны, а не военные.
–Так езжай со мной, – предложил Кулов, – Мне надёжные люди нужны. Начальники твои очень скоро передохнут, сам понимаешь.
–А гражданских на кого оставишь? – военный покосился на товарища.
–Что, всё ещё своими идеями горишь? – удивился майор.
–Я в армию шёл, чтобы защищать людей. Я чего–то подобного несколько лет ждал – просиживал жопу на складе! – лейтенант на секунду поднял голос, но тут же одёрнул себя, – Им сейчас как никогда нужна защита. Причём реальная! Драться за свои идеи, а не за золотые сральники богачей – ты думаешь, я так просто от этого откажусь?
–Дружище, фанатизм убьёт тебя, – Кулов помрачнел на глазах, – Причём буквально. Городу хана, это лишь вопрос времени. Это бойня, из которой никто не выйдет победителем. Ты и правда можешь откинуться.
Вместо ответа военный задумчиво уставился куда–то вдаль. Затем сплюнул и выбросил окурок в сторону.
–Может и так. Но хоть сдохну за правое дело, – пожал он плечами, – Не всем повезло быть поцелованными богом в задницу, как тебе. Людей режут, как на скотобойне – я не могу на это просто смотреть и нихрена не делать. Ты занимайся своими делами, а я займусь своими.
–В чём–то ты прав, – майор задумчиво покачал головой, а затем тоже отправил докуренную сигарету в недолгий полёт, – Ладно, дела не ждут. Спасибо за помощь. Даст бог – ещё встретимся.