Выбрать главу

— Ты хочешь услышать эту историю?

— Только если ты хочешь рассказать ее мне.

— Я хочу, но никто не знает об этом, кроме Райана и моих родителей, и я хотела бы сохранить все, как есть.

— Я хорошо храню секреты, Уиллоу, — его лицо выражало искренность. Было не трудно представить, какие секреты он хранил в течение последних пятнадцати лет в вооруженных силах.

— Хорошо, Дженис была немного свободной духом, — он кивнул и отложил свои палочки для еды, чтобы обратить на меня пристальное внимание. — Она проходила через фазу, в которой была не согласна с направлением политики нашей страны. Отказываясь следовать новым законам, она верила в свое право не финансировать правительство в том, что она не поддерживала.

Куинн заметно напрягся.

— Что это значит?

— Она не платила налоги.

— Вообще? — отвращение окрасило пространство комнаты в красновато-коричневый цвет.

Куинн был патриотом. Посвятив свою жизнь защите того же правительства, которое не принимала Дженис, он был не согласен с тем, что она сделала. На самом деле и я не была согласна с ее решениями, но Дженис — это Дженис. И я любила ее невзирая ни на что.

— Не совсем. Около четырех лет.

— А что было в течение этих четырех лет?

— Правление Рейгана. Она была недовольна делом «Иран-Контрас» (прим. ИРА́Н-КО́НТРАС (дело «Иран-контрас», Iran-Contra affair), политический скандал, связанный с незаконными тайными сделками в 1986–1987 годах по продаже США оружия Ирану в обмен на американских заложников в Ливане и передаче вырученных средств никарагуанским контрас).

Он покачал головой. Его неодобрение усилилось моими собственными чувствами по этому поводу.

— Видимо, все на самом деле не так просто, как кажется.

— Я знаю, но Дженис считала по-другому, — продолжила я. — Правильно или нет, она действовала в соответствии с ее собственным набором правил. Она начала платить их снова, когда был избран Буш, но затем поменяла позицию снова с приходом Клинтон.

Крошечная улыбка появилась на лице Куинна.

— Я предполагаю, что она была неравнодушна к одной из сторон, ведь так?

— Не-а, и у нее никогда не было много денег. Поэтому, когда в 2003 году пришел человек из налоговой, она не смогла оплатить штрафы. Кафе работало недостаточно хорошо в то время, и она чуть не потеряла его.

— Но? — спросил он.

— Но кто-то пошел и заплатил им.

Его челюсть упала.

— Ты оплатили ее налоги? Как? Тебе было восемнадцать?

— У меня был небольшой, но приличный фонд для колледжа, который моя бабушка скопила для меня. Я использовала его.

— Я не могу поверить, что твои родители позволили тебе сделать это, Уиллоу. Ты была самой умной девушкой, которую я знал. Ты могла бы поступить в любой колледж, который только захотела.

Я слышала все это раньше. Миллион раз. От моих родителей. Это была одна из причин, почему я никогда никому не говорила об этой ситуации.

— В действительности я не дала им право голоса. Это были мои деньги. И это была реальная причина, по которой я переехала из их дома к Дженис. К сожалению, на некоторое время делая всем только хуже. Они думали, что я под ее чарами или нечто в этом роде. Им потребовалось несколько лет, чтобы понять, что это был мой выбор, и я сделала единственный правильный ход.

— Не могу поверить, что Дженис позволила тебе сделать это.

— Она не знала. Она ничего не знала, пока несколько лет спустя я не призналась ей. Поверь мне, когда она это услышала, то была не очень счастлива по этому поводу, и Дженис не была кем-то, кого ты хотел бы разочаровать.

— Это одна из самых щедрых вещей, которые я когда-либо слышал. Не могу поверить, что ты отказалась от колледжа, чтобы помочь ей.

— Она была похожа на мою бабушку. Для меня она не отличалась от члена семьи.

Куинн покачал головой с восхищением.

— Ты одна из самых удивительных людей, которых я когда-либо встречал, — раскаленное обожание полилось из Куинна, согревая меня до кончиков пальцев ног. Лучше, чем любой чай, и я хотела бы запомнить этот момент, чтобы никогда не забывать, каково это.

— Когда я была молода, у меня было мало друзей. По многим причинам, я была не такой как большинство девочек в моем классе. Странная. Тихая. Я любила читать и животных, и была счастлива играть в одиночестве.

Печаль окутала меня, но это была не моя эмоция.

— Не смотри так грустно, Куинн. У меня были Райан и Дженис. У меня было несколько двоюродных братьев. И… — сказала я, указывая на него пальцем, — когда-то давно, был очень милый и популярный мальчик, который был добр ко мне и которому очень понравился мой пирог. Я даже слышала, что он однажды почти пригласил меня на танцы.

— Шоколадный пирог готовила ты?

Я засмеялась.

— Удивлен?

— Я всегда думал, что это был пирог Дженис. Подожди, он называется — шоколадно-муссовый пирог Дженис?

— Да. Потому что она доедала каждый оставшийся кусочек этого пирога.

— Трудно поверить, что от него что-то оставалось. Так или иначе, как вы познакомились с Дженис? — это был необычный вопрос.

Я указала на окно над кухонной раковиной, через которое открывался вид на задний двор. Где на участке протекал ручей.

— Я имела обыкновение прогуливаться вдоль ручья и играть в лесу на обратной его стороне. У нее был сад трав, там, где никто не знал, — несмотря на то, что я уже рассказала немного о Дженис и о ее незаконном поведении, я решила не упоминать о том, что буквально выросла в ее маленьком саду. Мне не стоило выдавать ему все свои секреты в один день. — Это не важно, что она была намного старше меня, или что была еще более странной, чем я. Она научила меня жизни, думая о качестве, а не количестве.

— Так что, когда она была в беде, ты выручила ее.

— Это то, что делают друзья.

— Я бы хотел иметь такого друга, — слабая улыбка играла на его губах.

— И он у тебя уже есть.

Он смотрел скептически.

— Я знаю.

Облако сапфирового цвета образовалось между нами. Я боролась с тем, чтобы игнорировать его, и взяла свои палочки для еды.

— Ну вот, это была моя история. Какая твоя? — я многозначительно посмотрела на него, практически вынуждая рассказать, хоть что-нибудь о себе.

Куин медленно прожевал и тяжело сглотнул. Я чувствовала, что его нежелание ускользало.

— Спортивный отдел потерял мои документы по физическим показателям, которые я получил летом моего выпускного класса. Я должен был собирать их заново, или я не смог бы играть в футбол в этом сезоне, — его глаза блестели так, что привлекли мое внимание. — Я был в приемной кабинета доктора Паркера, когда первая башня упала. Я мог бы взять тебя сейчас туда и показать точное место, где стоял, когда моя жизнь изменилась. В течение нескольких следующих месяцев, все, о чем я мог думать, — только об этом. Столько семей пострадали от нескольких хорошо спланированных и варварских актов (прим. имеются в виду события, произошедшие 11 сентября 2001 года (иногда именуемые просто 9/11) — серия четырёх координированных самоубийственных террористических актов, совершённых в Соединённых Штатах Америки членами террористической организации «Аль-Каида»). Я знал, что должен был сделать что-то.

Мои глаза наполнились слезами в ответ на страсть в его голосе.

— Так ты присоединился к армии?

— Прямо перед Рождеством. Мне было уже восемнадцать. Моя мама не могла ничего сделать, чтобы остановить меня. Я даже не говорил ей до весенних каникул.

— Выходит, мы оба были своевольными в свои восемнадцать.

— Как и твои родители, она не была счастлива. Она не давала мне покоя, пока я не вышел за дверь в последний раз, — он усмехнулся, вспоминая об этом.

— Нужно быть довольно особенным парнем, чтобы отказаться от своей мечты для такого благородного дела.

— Я не отказался от своей мечты, Уиллоу. Я изменил ее. Но это не делает меня особенным. Почти все, кто присоединился к вооруженным силам в то время, связывали свое решение с 9/11 и произошедшим в тот день. Все мои парни были там по той же причине, — была некая мягкость в его глазах, когда он сказал: «мои парни». Я знала без его пояснений, что они были его семьей.