Письмо пятое.
«Рост 176,5 см, вес 110 кг. Полный. Просыпаюсь в 9-10, процедуры, туалет, душ — 11.30, завтрак — 12, последние известия — 12.30, компьютер — 14, прогулка, магазин и т. д. — 15.30, возвращение; 16–17 обед; после обеда сон 1,5–2 часа, 19 — известия, 19.30 — компьютер, чтение в кресле или на диване, 23 — творог, кефир, 23.30 — постель, 30 мин. чтение; сон до 4–5, пробуждение, туалет, сон и т, д. 2 раза в месяц сижу в экспертной комиссии, для чего приходится вставать в 7 утра, поэтому выезды туда стараюсь сочетать с посещениями редакции. Стул по утрам регулярно без напряжения. Отношение с детьми и внуками прекрасные, видимся на всех днях рождения. На новогодние каникулы все, включая всех родственников, у нас на даче. С сыном каждый день в скайпе. Раз в году он с женой приезжает к нам; его дочь особой тяги к нам не испытывает, но отношения нормальные. С друзьями — катастрофа. Все ушли, а новых заводить серьезно не умею. Есть три-четыре человека, с которыми перезваниваюсь, но без близости. Читаю много, люблю Форсайта, Гарднера и хорошую остросюжетную литературу. Российское кино и теле не смотрю — мерзость, но с удовольствием смотрю «Властелин колец», «Аватар», «Пираты Карибского моря». Музыка — Шнитке, Денисов, Губайдуллина. Обожаю скрипку: Менухин, Коган в любом репертуаре. Давление, в основном, нормальное, но иногда 1–2 раза в году кратковременные подскоки (погода) до 150–160. С памятью — скандал: забываю фамилии. Память о прошлом прекрасная. Издал мемуары 360 стр., почти не прибегая к источникам.
Мой комментарий на пятое письмо.
Общая картина стала достаточно ясной. Можно сообщить больному мое заключение и дать рекомендации.
Ответ на пятое письмо.
«Хочу еще раз обсудить одну из Ваших главных жалоб — физическую пассивность. Конечно, при отсутствии каких-то явных инвалидизирующих заболеваний первая мысль — это о депрессии. Но я не нахожу сколько-нибудь выраженной, настоящей психиатрической депрессии, которая требует специального лекарственного лечения. Даже имеющийся у Вас гипотиреоз очень невелик, чтобы отнести на его счет всю адинамию. Конечно, стоит всё же проверить и состояние надпочечников, поскольку при Аддисоновой болезни тоже бывает слабость. Но, насколько я мог понять, главное у Вас, это, скорее, психологическое нежелание быть активным, а вовсе не физическая невозможность совершить длительную прогулку, например. Вполне возможно, что отчасти это связано с некоторым общедепрессивным фоном (уход с работы, неизбежное возрастное снижение жизненного тонуса вообще и либидо в частности и т. д.). Всё это физиологически обусловлено и не является болезнью. Вас это беспокоит, но не потому, что Вы не можете сделать то, что Вам очень хотелось бы, как это бывает, например, у сердечников, которые глазами всё бы сделали, но одышка не позволяет.
Как я понял, Вас тревожит, что адинамия ускорит процесс старения, атеросклероза и т. д., поскольку сейчас очень модно рассматривать адинамию очень вредным для здоровья явлением. Я привел, было, пример с попугаями, которые в неволе доживают до ста лет, но это Вас не убедило. Я много размышлял на эту тему, и вот некоторые дополнительные аргументы. Конечно, физическая активность дает чувство бодрости, удовлетворения и поднимает настроение, но вряд ли она продлевает жизнь. Знаменитый хирург Н. М. Амосов твердо верил в спасительность мышечной работы и решил доказать это на собственном опыте. Он каждый день пробегал чуть ли не 10 км и, вообще, давал себе большие физические нагрузки, следил за своим весом (стал просто тощим), не пил и не курил, интенсивно работал в любимой профессии. Всё, казалось бы, шло хорошо, но лет в 70+ у него возникла полная сердечная блокада, пришлось поставить пейсмейкер. В дальнейшем возник склеротический порок аортального клапана, приведший к тяжелейшей сердечной недостаточности и операции. Мой однокашник и закадычный друг Ю.З. Крейндлин (писатель Ю. Крелин) описал в одной из своих повестей своего сослуживца и друга хирурга Мишу Жадкевича. Я был с ним знаком. Это был хирург от Бога. Лет в 40–50 стал бегать, тоже на какие-то сумасшедшие дистанции, стал худой как щепка (он очень высокий); конечно, он не пил и не курил. Увы, лет в 60 — рак поджелудочной железы… В одном из псалмов Давида написано: «Дней жизни нашей — семьдесят лет, а при большой крепости — восемьдесят лет.». Это, по-видимому, естественная продолжительность жизни человека, и мы с Вами её даже немного превзошли. Такая первостепенная, кардинальная биологическая константа не может меняться от таких мелочей, как колебания в составе пищи или в уровне физической активности. Даже столь, казалось бы, важный фактор, как уровень в крови половых гормонов, тоже не влияет на здоровье и долголетие. Так, у женщин возрастное изменение гормонального фона происходит гораздо более резко и скачкообразно, чем у мужчин (климактерий в 40–50 лет), но они тоже живут потом до 70–80 лет. Евнухи тоже не умирают молодыми. А собаки домашние, которые дремлют 15–20 часов в день в отличие от волков, которых только ноги-то и кормят?