"Пускай, моё время вышло, - подумал человек со злостью, - но я не буду ползать на коленях и вымаливать прощения за грехи, которых не совершал. Возможно, я в чём-то виноват, но это целиком моя проблема! Я не жалею о том, что не смог запустить механизм, который сделает меня счастливым - это уже не важно..."
В этот момент он вспомнил о контейнере, который всё ещё висел на ремне. Бережно погладив рукой пластиковую коробку, человек улыбнулся с таким злорадством, словно заглянул в глаза вечности:
"Железяка сможет, он это сделает, не сомневайся!"
Кому бросал вызов человек, сейчас он не смог бы ответить - может, бездушной пирамиде, а возможно, это обращение было адресовано кому-то, кто смотрит за ним безучастно, насылая мыслимые и немыслимые испытания. Дальнейшие движения землянина были осознанными и взвешенными. Превозмогая боль в потревоженных мышцах, он встал, широко расставив ноги, протянул руку к защёлке шлема, и нажал кнопку фиксатора. Пар от дыхания, до этого момента заполнявший шлем, тонкой струйкой скользнул наружу и поплыл волнами в направлении пирамиды, пока не исчез. Держа в руке шлем с запотевшим стеклом, Леон смотрел на исполинское сооружение с нескрываемым презрением. Затем он приоткрыл плотно сжатые губы, чтобы впустить в себя космический вакуум. Прохладный и чуть влажный воздух, пройдя через трахею и бронхи, заполнил лёгкие. От неожиданно высокой концентрации кислорода, перед глазами землянина всё поплыло, возникла слабость, ноги подкосились. Он потерял сознание и поэтому удара о гладкий камень не почувствовал.
<p>
* * *</p>
Пробуждение прошло именно так, как обычно происходит после добротного сна без кошмаров и сновидений - человек открыл глаза, сделал глубокий вдох и воссоединился с реальностью. С удивлением отметив отсутствие болевых ощущений, о которых помнил так, словно они мучили его только мгновение назад, он вдруг подумал, что умер. Но глаза и другие органы чувств утверждали обратное - ещё как жив! Опершись рукой о гладкую чёрную поверхность, он сел и осмотрелся. Знакомая бардовая пирамида никуда не исчезла, а её основание находилось всего в паре метров от землянина. Идеально ровная поверхность стремительно удалялась ввысь, сужаясь к вершине. Присмотревшись внимательно, Леон обнаружил, что рисунок из серебристых нитей не является частью пирамиды, а существует сам по себе, не соприкасаясь с ней.
Встав на ноги, человек вновь с удивлением отметил отличное самочувствие, и пошёл вперёд, чтобы рассмотреть внимательно цель своего путешествия - пирамиду. Движения немного сковывал скафандр, и Леон решил сначала снять с себя лишнее, а уж потом вести исследования нового места пребывания. Усевшись обратно на твёрдую поверхность, он высвободил руки. Затем, расстегнув пояс, снял оставшуюся часть костюма. Контейнер с роботами брякнулся о гладкий камень, напомнив о своём существовании. Отстегнув карабин, и повертев в руках, землянин обнаружил в пластике большую неровную дыру с трещинами. Теперь Леон понял, почему раньше не обратил на него внимания - контейнер был почти невесомый и пустой, если не считать набившегося в него песка.
"Интересно, когда я повредил коробку? - подумал человек. - Судя по песку внутри - ещё до того, как добрался до этой площадки. Значит, роботы и коммуникатор остались снаружи. Вернуться за ними я уже не смогу - за светящейся полоской - ужасная гравитация и нет воздуха. Даже если бы и решил вернуться, чтобы поискать пропажу, без скафандра эта затея - откровенное самоубийство. Жаль, аккумулятор разрядился - можно было бы связаться с БК и узнать о судьбе его маленьких помощников. Интересно, могут роботы-ремонтники самостоятельно добраться до пирамиды?"
Примерно с такими мыслями он закончил своё разоблачение из скафандра, оставив от него только лёгкие ботинки, так как они имели прорезиненную подошву, а ходить босиком по гладкому камню человек посчитал решением непрактичным. Удобное чёрное трико и серая фланелевая рубаха резко контрастировали со светоотражающим полимером ботинок от скафандра, но человек посчитал это обстоятельство незначительным нарушением протокола, если такое понятие было применимо в существующей ситуации. В таком виде он направился к светящейся границе и прошёл метров двадцать периметра. Быстро найдя точку своего проникновения, обозначенную широкой неровной полосой глубоко вдавленного песка, он посмотрел вдаль, надеясь увидеть хоть что-нибудь напоминающее блестящую коробку коммуникатора. Зачем он её искал, сказать трудно, ведь землянин уже понял, что возвращение физически невозможно. Скорее всего, для того, чтобы оправдать собственную беспомощность - он сделал всё от него зависящее, и теперь нет никаких обязательств перед кибернетическим напарником, оставшимся в планетолёте.
"Сейчас каждый сам за себя, - подумал человек. Испытав омерзение оттого, что мысль прозвучала предательски, он попытался тут же оправдаться, - человек несовершенен. Прости меня Железяка, если сможешь..."
Вспомнив, что ещё недавно собирался исследовать поверхность пирамиды, он решил заняться поисками входа.
Возможно, прошло более часа с того момента, как землянин отправился на поиски входа в пирамиду. Сначала он шёл прогулочным шагом, затем быстрым, но когда понял, что с такой скоростью достигнет результата слишком поздно - умерев от голода и жажды - перешёл на бег. Добравшись до угла, где начиналась следующая грань, он отошёл к краю периметра, за которой - вакуум и гравитационная аномалия, и долго всматривался вдаль. Обнаружить красивую арку, усыпанную самоцветами, а именно так он представлял себе Врата Рая, не удалось - всё та же бордовая гладь, покрытая капиллярами светящихся линий. Подавляя в себе разочарование от открывающейся перспективы - бега, сломя голову, до следующего угла, он пытался настроить себя на оптимистические мысли.
"Ещё одно испытание, - подумал он, стирая ладонью испарину, выступившую на лбу, - сколько можно издеваться над ничтожным землянином? Сначала физическое унижение сумасшедшей гравитацией, а теперь - бесконечные поиски входа. Или высшие силы предлагают другое - упражнения на логику и сообразительность? Мне нужно разгадать какой-то ребус? Может, хватит играть со мной как кошка с мышкой?!"