— А с учёбой как быть?
— Тебя грозятся убить. Какая учёба? Ну, отчислишься, ну через год восстановишься. А если он сделает с тобой что-нибудь, тогда будет точно не до учёбы.
Теперь задумалась Лера. Первая её мысль действительно была об учёбе. В её понимании главным делом на этом этапе жизни было отучиться, и рисковать, отчисляясь и восстанавливаясь, было недопустимо. Впрочем, Лера легко перешагнула через этот стереотип, вспомнив вкус гнильцы на склизком языке. Она уже готова была согласиться, когда ей вспомнился Александр с его историей, его мать, жена, да и его гипотетический труп.
— Я не могу всё это так оставить, — промолвила она.
— Чего?
— Вась, тут творится что-то неправильное, и я в этом по уши. Это всё — реальная живая тайна, понимаешь? И эта тайна пропитана дикой несправедливостью. Я физически ощущаю её, и если я пройду мимо, то до конца своих дней буду чувствовать себя ничтожеством.
Вася оторопело выпучился на свою возлюбленную, а та продолжила.
— Ты знаешь, как я отношусь к справедливости и головоломкам, и как мало этого в нашей обыденной жизни. Я не замечала этого всю жизнь, но теперь понимаю. Я всегда страдала от нехватки тайн, и считала себя человеком, который, столкнувшись с препятствием, преодолеет его, а не отступится из-за малейших трудностей.
— Хороши малейшие трудности, — буркнул Вася.
— И тем не менее. Пойми, я должна распутать это дело. Тем более что значительный путь уже пройден, да ещё от меня и требуют именно этого.
— И тебе не страшно?
— До ужаса, но, кажется, я уже перебоялась за последнее время.
— Лера, ну ты же не глупая. Ну, раскроешь ты тайну — и что будешь с ней делать? А если тебя убьют или покалечат по ходу? Ты готова рискнуть здоровьем ради секретов каких-то сумасшедших?
— Считай меня хоть саму сумасшедшей, но я вижу перед собой выбор: или идти до конца, что бы меня ни ждало, или предать всё, что есть во мне, и остаться пустым местом. Как бы ты поступил в такой ситуации?
Вася покачал головой. Его руки потянулись через стол и накрыли Лерины ладони.
— Не представляю. Если бы для меня оно было так важно — не представляю. Но одно я знаю точно: я люблю тебя. Если ты решишь лезть в это и дальше, я с тобой. Будешь рисковать нами обоими?
Лера стиснула зубы. Мысль о том, что Васе могут навредить из-за неё, действительно поколебала её уверенность.
— Это жестоко, — сказала она.
— Да. Но я хочу уберечь тебя от беды. И если ты полезешь в неё, я буду оберегать тебя. Так что поступай как знаешь.
— Ты понимаешь, что такое для меня справедливость.
— И за это я тебя и люблю. В том числе. Блин, не думал, что именно эта черта втянет тебя в…
— Я не буду бежать. Тем более, если он захочет, то найдёт меня и в Бресте, и тогда нам обоим конец.
— Твоя правда. Но давай, по крайней мере, действовать осторожно и с умом.
— Так и будет. А кстати, ты же обещал приехать завтра.
— Нет, я писал, что сегодня. А ты меня и не встретила.
— Ну как же? — Лера достала смартфон, — Вот сообщение, "С каким это маньяком…" — она покраснела.
— Всё правильно, я писал позавчера ночью.
Девушка присмотрелась к дате и криво улыбнулась. Да, ответ пришёл через час после её первого сообщения о маньяке. Глубокой ночью.
— А ещё хочешь сумасшедших драконов на чистую воду выводить, — улыбнулся Вася в ответ, — Я тебя час на вокзале ждал. Названивал, а ты трубку не брала. А потом я ещё фиг знает сколько стоял у подъезда. А ты тем временем с олигархами целовалась под винишко.
— Плохая шутка.
— Пожалуй что. Но я не хочу, чтобы ты впредь пила спиртное наедине с другими мужиками. Я не осуждаю тебя за поцелуй, раз уж химией опоили, но твоё легкомыслие это не прощает. И поскольку был прецедент…
— Да, я и сама теперь буду осторожней. Ничего мерзее в жизни не испытывала. И ты реально ревнуешь меня к этому уроду?
— Ладно, с этим разобрались. Что планируешь делать дальше?
— В смысле с тайной?
— Угу.
— Надо поговорить с Афинским. Может ещё что прояснится. Но это в понедельник. А пока, раз уж ты здесь и взялся защищать меня, то, может, завтра попробуем поговорить с этим Бердияром? Афинский сказал связаться с ним, когда начнётся… что-то. И, я так думаю, моё похищение — это именно то, что он имел в виду.
— Есть одна проблема. У меня работа. Сам я не оперирую, а больше ассистирую, но всё равно работа важная, и просто так я об отгулах не договорюсь. В понедельник придётся ехать и писать отпуск за свой счёт, а потом надеяться, что отпустят. А одной тебе оставаться дома опасно. Может, поедешь со мной?