— Может, но это ещё одно допущение, подтверждений которого у нас с большего нет.
— И что, ты предлагаешь мне поверить в то, что гоблины только что поили нас чаем?
— Я предлагаю тебе умыть руки пока не поздно, но ты меня всё равно не послушаешь. Какая бы версия ни была истинной, твоя или Бердияра, происходящее несёт в себе реальную и довольно нехилую опасность. Речь идёт как минимум об одном умершем не своей смертью человеке, а Бердияр говорил об убийствах так, будто это — что-то необходимое, что надо уметь делать.
— Он вообще очень странно говорил, — попыталась Лера сменить тему, — то чистым литературным языком, то вставлял чуть ли не мат.
— Да, и это для меня ещё один аргумент в пользу его истории. Он говорил неестественно. Мне по работе приходится сталкиваться с травмированными кавказцами, грузинами и прочими. У них особая манера речи, а у этого даже акцент пропадал, когда он описывал фейские руины, и не только тогда. Лично я такого в жизни не видел, и, кроме как переводящим заклинанием, объяснить это не могу. И ещё вопрос: если Александр — преступник, зачем Бердияру было рассказывать нам эту историю?
Лера призадумалась. Мотива не было. Если бы Александр хотел выдать себя за сумасшедшего, Бердияру было бы выгоднее поддержать версию его сумасшествия, а не выдуманный бред. Повторяя историю, кавказец сам делал себя сумасшедшим, а заодно и свою девушку.
— Да, если это вымысел, мотива нет. А если это правда, какой мотив?
— Например, подготовиться к опасности. Для этого же Александр дал тебе его адрес?
— Ладно, допустим. Но сейчас мы можем только гадать. Мне надо с ним поговорить. И чем скорее, тем лучше.
— И что ты хочешь узнать из разговора?
— Задать пару вопросов, учитывая услышанную историю. Найти нестыковки. Или он скажет что-то, чего не мог бы знать, или он забудет что-нибудь и так проколется.
— Ты всё-таки отметаешь вариант, что Бердияр говорил правду.
— Уж прости, но я не могу вот так взять и поверить в историю, ломающую все мои представления о мире.
— Ладно, я тебя понял. Но пожалуйста, подожди до вторника, чтобы я мог помочь тебе. Мне нужен хотя бы день чтобы уладить всё на работе и взять отпуск.
— Хорошо, Вася, — промурлыкала Лера, — ты самый лучший!
— Только пожалуйста, не делай глупостей пока меня не будет. Потерпи хотя бы день. Ладно?
— Ладно. А ты не знаешь, что такое космодесантник и вархаммер?
Тем же вечером Вася уехал. Лера проводила его, и отправилась домой. Мысли о необычной истории, рассказанной кавказцем, не покидали девушку. Сначала она прокручивала её в голове, ища нестыковки, но потом её воображение навязчиво стало рисовать ей сцены покинутого фейского города, бескрайних лугов, и драконов, одного спящего на горе золота, и другого, закрывающего своим рёвом тёмный портал. Как и вчера, её путь домой лежал через старый сад, и, остановившись под одним из деревьев, Лера позволила себе пофантазировать. День подходил к своему завершению, радуя романтиков малиновым беларуским закатом, привычным и незаметным, но, если обратить на него внимание, очень красивым. Горизонта видно не было: дома из жёлтого кирпича закрывали его. Но над ними небо покрывали рваные полоски слоисто-кучевых облаков, жёлто-малиновых снизу и глубокого лилово-синего цвета вверху. Воображение девушки складывало из их нежных очертаний пейзажи далёкого вымышленного мира, придуманного странными людьми из её курсовой. Нет, Лера не была готова поверить в этот мир, тем более что за ним скрывались моря крови и жестокости. Но сейчас, любуясь облаками, хотелось думать о другой стороне такого мира — блистательных рыцарях, благородных драконах и волшебных чудесах. Лера опёрлось спиной о дерево. Сучковатое, ветвистое, с зияющими дуплами, это оно вчера добавило страху перепуганной девушке, зацепив её волосы. Но сейчас, в этот спокойный и томный вечер, оно казалось каким-то волшебным, загадочным. Могло ли оно быть частью сказочного мира? Однозначно, да. Именно так должно было выглядеть дерево из мрачной, но романтической сказки. Да и этот закат напомнил слова Александра о том, как он, любуясь подобным, осознавал важные для него вещи. Впрочем, мечты мечтами, а завтра утром надо было идти в институт, а значит, пора было направляться домой и готовиться к занятиям.
Следующий день Лера планировала провести как можно дальше от приключений. Ей надо было отдохнуть и заняться чем-то привычным, и успешное выступление на семинарском занятии подходило для этого отлично. Но, направляясь во время перерыва в столовую, она увидела идущего навстречу ей по коридору Владимира Захаровича. Тот тоже обратил на неё внимание, и на его лице отразилось недовольство.