Комплекс «Le touriste noir», не взирая на «тёмное» название, представлял собой ряд белоснежных домиков, раскиданных по небольшому подлеску. Отсыпанные щебнем дорожки, освещённые стилизованными под старинные газовые фонари светодиодными уличными светильниками, соединяли здания между собой. В прохладном ночном воздухе плыл дурманящий запах ночных цветов. Мари не имела понятия, как они называются, но запомнила навсегда этот интенсивный сладкий аромат, смешанный с запахом влажной листвы — ночная роса выполняла свою работу, смывая дневную пыль.
Судя по мигающим разноцветным огням, в ближайшем к парковке двухэтажном особнячке помимо конторки ресепшена находились так же бар и бильярд.
- Похоже, мне сюда, - Мари смело толкнула дверь, ведущую в бар и...оказалась в настоящем салуне из вестернов, которые так любила смотреть в детстве.
По всей видимости, запрета на курение здесь вводить и не думали — сигаретный дым слоился под потолком, как осенний туман. Мужчины, игравшие в карты за столиком в углу, зажимали сигареты краешками губ, щуря глаза от поднимавшихся струек едкого дыма...Время от времени пепел серыми снежинками осыпался прямо на пол — похоже, местным уборщицам работы хватает! Из соседней комнаты раздавался стук бильярдных шаров. Мари заглянула туда мимоходом, направляясь к барной стойке: и за бильярдным столом смолили, как паровозы.
«Ну и слава богу, похоже, тут никто не будет приставать с замечаниями о том, что негоже такой симпатичной барышне дымить, как канадский лесоруб».
У стойки клубился народ - не пробиться. Публика разношёрстная, не поддающаяся элементарному раскладу по типажам и рангам. Но в этой разномастной толпе нашлись джентльмены — перед Мари как по волшебству возник свободый высокий табурет, и она тут же взгромоздилась на него, не обращая внимания на грациозность движений, к коей жестковатая «мотоциклетная броня» вовсе не располагала.
Окинув взглядом полки, Мари растерялась: что выбрать? Заметив выжидающий взгляд бармена, всем телом подавшегося в сторону новой клиентки, чтобы расслышать заказ сквозь какофонию звуков, заполнявших не такой уж просторный зал, она тоже невольно потянулась ему навстречу.
- Джин-тоник, пожалуйста, - Мари старалась говорить как можно громче, но ей казалось, что она сама себя не слышит. Перекричать лирические завывания музыкального автомата, крики и хохот, звон кружек и глухие удары бильярдных шаров друг о друга оказывается не так-то просто. Однако, бармен кивнул и принялся смешивать нужные напитки, а его клиентка кожей почувствовала на себе чей-то пристальный изучающий взгляд. Мари смело подняла глаза и принялась без стеснения рассматривать того, кто имел наглость так дерзко на неё пялиться.
Она сразу отметила про себя: у незнакомца очень бледная кожа. Совсем не похож на много работающих на свежем воздухе местных лесорубов. Чёрные гладкие и блестящие волосы собраны в хвост на затылке, от чего обнажается высокий лоб, своей белизной способный конкурировать с гипсовыми статуэтками. Огромные серые глаза с глубокими тёмными подкружьями. Взгляд исподлобья — резкий и тяжёлый. Чётко очерченные губы — нижняя чуть выдаётся вперёд, отчего выражение лица приобретает оттенок брезгливости или обиженности. Отталкивающе-манящая наружность. «Интересно, какой у него голос?» - с неожиданным интересом подумала Мари, но в ответ на настойчивый, словно раздевающий, взгляд, вскинула руку с неприлично поднятым вверх средним пальцем.
Незнакомец тут же ответил ей таким же жестом. Затем написал что-то на картонной обложке спичечного коробка и щелчком отправил его в сторону особы с раскрасневшимся лицом и взъерошенными волосами.
Коробок совсем чуть-чуть не долетел до Мари, но сосед справа, в чей бокал виски едва не приземлилось злополучное послание, равнодушно подвинул картонку к Мари, слез со своего табурета и направился в бильярдную - от греха подальше...
И ведь хотела же проигнорировать нахала! Но пальцы, завладевшие картонкой, уже разворачивали "книжечку" с логотипом бара на верхней обложке. На белой поверхности чётко, размашисто написано: ПЕТЕР НАТТГРЕН** и ряд цифр — явно телефонный номер.
(** Natt (швед.) - ночь, gren (швед.) - род, ветвь)
Мари похлопала себя по карманам. Глупый жест: кто же берёт с собой ручку на мотопрогулки? В глубине души лесным ёжиком в отсыревшей по весне норе всё отчётливее закопошился давно забытый азарт приключений на пятую точку. Бармен, натренировавшийся улавливать желания клиентов на лету, заметил, как Мари изобразила в воздухе написанные строки и протянул ей остро отточенный карандаш и листок бумаги. От последнего Мари отказалась: прямо под полученным сообщением, на картонной обложке, она так же чётко и размашисто написала: МАРИ АМИДИ. Задумалась на минуту, потом добавила номер своего домашнего телефона — пусть позвонит, на Мориса нарвётся! Потом отправила спичечный коробок в обратный путь и попросила бармена повторить свой заказ, так как от первого коктейля остались лишь сильно потерявшие форму, но не растаявшие до конца кубики льда на дне бокала. Новая порция джин-тоника остужает мысли и добавляет щекочущих пузырьков в кровь.