— И что это за сила? — спросила я сонным голосом.
— Минус одна бета, — пробормотал он, целуя меня в лоб, после чего помахал мне рукой на прощание.
Когда Мэттью улыбнулся, я попыталась запомнить, как выглядят его зубы. Потом я повернулась к карте Лондонского метро, надеясь не заблудиться на пути к Эду.
Сохо оказался весьма оживленной частью города. Люди вытекали на мостовые из пабов и баров, заполняя Фритт-стрит и Олд Комптон-стрит. Они обнимались, смеялись, пили. Круговорот толпы напоминал вечеринку в общежитии.
Перед баром «Богема» шумели подвыпившие фаны, и я стала зигзагами проталкиваться между ними, подпрыгивая, чтобы рассмотреть направление, и настаивая на том, чтобы меня пропустили, поскольку иначе вечеринка не состоится. Девушка в диадеме, похожей на украшение невесты, стала возражать, но, к счастью, две подружки, удерживающие ее в вертикальном положении, положили конец нашему спору.
Через несколько минут я попала внутрь и, лавируя между уставшими от веселья людьми с бутылками пива в руках, направилась на звук музыки. В углу бара в одиночестве стоял Эд, он играл на акустической гитаре и напевал что-то вроде кавер-версии песни Мадонны. Поскольку он не мог заметить меня в толпе, я протолкалась к нему и положила руку на его плечо, когда он закончил песню.
— Холли! — воскликнул Эд и потянулся за чехлом для гитары, показывая, что закончил выступление. Он поцеловал меня в лоб и отступил на шаг, чтобы лучше разглядеть мой черный наряд.
— Вау, — резюмировал он.
— Я слышала, как ты поешь «Like a Virgin», — сказала я, пытаясь не выказать своего пренебрежения. — А я как раз в настроении для Мадонны.
— Спасибо, — сказал Эд, улыбаясь и кивая. — Но это была «Like a Prayer». Я не собирался играть «Like a Virgin».
Мы оба рассмеялись.
Музыканты «Перпл Тангс» внезапно ссыпались со сцены, и Эд, взяв меня под локоть, потянул меня в сторону от следующей группы, которая собиралась выступать. Девушки в зале уже вопили о «Свит Каролин».
— С кем ты? — спросил Эд.
Я ответила, что одна.
— Хочешь пива?
Я согласно кивнула и лишь после этого поняла, что пить мне не хочется.
Когда Эд ушел за пивом, я попыталась найти в баре место, где можно было бы постоять, никого при этом не толкая. Чувствуя, как у меня начинает кружиться голова, я огляделась по сторонам и стала искать хотя бы часть стены, к которой могла бы прислониться.
Эд появился рядом через несколько минут, неся «Гиннес» — себе большую кружку и лишь полпинты для меня.
— Я понял, что ты не очень хочешь пива, — объяснил он.
— Думаешь, что я уже пьяная? — засмеялась я, но Эд лишь улыбнулся в ответ и подтолкнул меня к столику у стены, возле которого стояли два стула. На стульях лежали брошенные пальто, поэтому мы просто облокотились на спинки стульев, как двое влюбленных, уютно устроившись друг возле друга.
Эд был так близко, что я то и дело задевала плечом его руку.
— Как твой мюзикл? — спросил он.
— Было здорово. А как твое шоу?
— Было здорово. — Он снова улыбнулся.
Фанатки вопили так громко, что самих музыкантов почти не было слышно, а их крики больше походили на речевку какой-нибудь группы поддержки.
— Я читала твои стихи, — выпалила я.
— Мои стихи? — изумленно повторил Эд. Он смотрел на меня с таким удивлением, что я на миг подумала, что ошиблась, что это были стихи Марианн. Может, это Марианн по секрету в меня влюбилась? А может, я вообще все неправильно поняла? Может, это касалось доктора, который ждал, когда мистер Бодли подавится до смерти и прибудет с командой кода.
— Ты что, подглядывала за мной? — спросил он.
— Нет, я просто спустилась в подвал, несла свое белье в стирку. То есть, вообще-то, не несла, — вспомнила я. — Я искала тебя и случайно увидела… страницу с той поэмой.
— В моей закрытой записной книжке.
— Ну, я думала, что это могут быть те песни, над которыми ты работаешь…
— Какая разница, что это за песни. Это моя личная собственность.
— Ну… наверное, — промямлила я. — Извини.
Эд не сводил с меня глаз. Я смотрела на него, изучая линию его губ. Он вспомнил про пиво, поднял кружку, глотнул и отставил ее.
— Ну и что ты думаешь?
— О… песне?
— О любой из них.
— О, прекрасно. Великолепно. Конечно, я не умею читать ноты, поэтому не могу судить… А кто такая Сара? — спросила я.
Эд вытаращился на меня.
— Я читала песню, которая называется «Улыбка Сары».
— Ты перепутала. Моя песня называется «Губы, прекрасные губы», — поправил он.