— Нет.
— Иногда, — настаивала Роксана.
— Никогда, — возразила я, пытаясь проглотить застрявший в горле колючий ком. — Просто она была очень гордой.
— Ты так злишься из-за вашей разделенности, — заметила Роксана.
— Она мертва. — Я отставила бокал немного резче, чем собиралась. — Что толку злиться на другую реальность?
Когда Роксана наклонила голову и искоса взглянула на меня, я начала подозревать, что Клиффорд заполнил эту паузу голосом в ее голове.
— Ты злишься на нее, — вымолвила она наконец.
— Это глупо, — ответила я. — Ведь мамы уже нет, как я могу злиться?
— Именно на это ты и злишься. На то, что она умерла.
— Нет, не на это. — Я покачала головой, неожиданно рассердившись. Да кто такой этот ее духовный наставник? — Я злюсь на маму, потому что она бросила меня, когда мне было девять лет. Потому что она влюбилась в кого-то, кто определенно не был моим отцом.
От изумления брови Роксаны превратились в две дуги.
— Моя мать была полной эгоисткой.
Принесли еду, в моем салате оказались и анчоусы, и соус, но я не стала отсылать его назад, пытаясь справиться с ощущением, которое нахлынуло на меня в связи с последней фразой: «Моя мать была полной эгоисткой». Такой же, как я сама.
Роксана не притронулась к пирогу, просто наклонилась ко мне и прошептала:
— Я рада, что ты признала правду насчет нее.
Я подняла взгляд от джунглей, раскинувшихся на моей тарелке, и встретилась глазами с Роксаной.
— Если твоя мать не была идеальной, возможно, и тебе не следует стремиться к совершенству.
Но я не хочу стать изменницей, как она. Я не хочу предавать людей, которых люблю.
— Ты так боишься совершить ошибку, — сказала Роксана. — Именно поэтому ты не позволяешь себе влюбиться.
Обдумав ее слова, я медленно кивнула. А еще я боюсь найти не те слова, сделать что-нибудь не то или, боже упаси, связаться не с тем человеком. Возможно, лучший способ никого не предавать — это просто не принимать никаких решений.
Но все равно это довольно грустно. Мама ошиблась, а мне придется стать исправлением ее ошибки? Я покачала головой и взялась за вилку, выкапывая из салата анчоусы и откладывая их в сторону. Продолжая размышлять, я вдруг подумала: «Мне не стоит здесь находиться. Я даже не помню, зачем пришла».
— Я знаю, почему ты здесь, — заявила Роксана.
Я перестала выковыривать из вареного яйца желтую серединку и подняла глаза:
— В Англии?
Она кивнула.
— И ты тоже это знаешь, хотя не хочешь признаваться даже себе.
Я перевела дыхание, не в силах отвести взгляд от ее голубых, окаймленных желтизной глаз. Наконец она продолжила:
— Ты хочешь избавиться от своей матери.
— Нет, я… я как раз, наоборот, хочу…
— Твоя мать означает для тебя боль. Но поверь, тебе не всегда будет настолько больно.
Я потеряла дар речи, совсем запутавшись. Неужели я хочу избавиться от мамы? Как только я перестану испытывать боль из-за нее, она уйдет, уйдет, уйдет и присоединится к дриадам Нарнии, уйдет на Елисейские Поля или в другой аналог рая, который она заслуживает.
Роксана перестала болтать вино в бокале и поднесла его к губам, отсалютовав мне:
— Ты приехала сюда в поисках любви.
— Нет, — сказала я, чувствуя, что мне надоели ее заявления. — Я бы не бросила свою страну только ради этого. В Штатах у меня было куда больше шансов. У меня даже был парень!
— Парень? — спросила Роксана, удивленно приподнимая брови. — А ты поставила его в известность, что он твой парень, прежде чем срываться с места и уезжать сюда?
— Конечно же! — воскликнула я, хотя и понимала, что вру. Я не знала, как обозначить наши отношения, и была слишком занята тем, что отрицала чувства, которые испытывала к Мэттью.
— Так почему ты бросила его?
Я помотала головой, чувствуя, как что-то щекочет мне глаза.
— Я просто хотела убраться подальше от Питтсбурга.
— Есть места и поближе, чем Винчестер в Англии, — заметила Роксана. — Скажи, ты спала с тем парнем?
— С Мэттью? — Я поперхнулась вином. — О нет. Мы не заходили так далеко. — Я отставила бокал. — Если исключить секс, гораздо легче правильно оценить человека. И уйти от него, понимая, что в одиночестве тебе будет лучше. А секс все искажает. Он словно церебральный паралич для отношений.
— Но именно поэтому секс и замечателен! — воскликнула Роксана с такой страстью, что ее наверняка услышали люди за соседними столиками. — Занятия сексом великолепны! — продолжила она так громко, что даже Макс пошевелился в своем креслице. Я покачала креслице ногой, чтобы снова убаюкать его.