В коробке также оказалась книга «Мифы и легенды», и я, листая ее, представила, как Мэттью выбирал этот подарок. Как он может не ненавидеть меня, если я была с ним так жестока? Может, не стоило говорить ему о моих отношениях с Эдом, о том, что мы спим вместе? Как любит повторять моя бабушка, «правда не имеет значения, это всего лишь правда». Мой отец так и не смог смириться с правдой о маме и Саймоне.
Мы расчистили кофейный столик, зажгли свечи и разобрали карточки. Диотиме досталась Большая Медведица, белая медведица, которую Зевс поместил на небо, чтобы спасти ее и нерожденного ребенка от Артемиды. Бену выпал вооруженный посохом Волопас, хранитель медведиц. Алисия выбрала Дракона. «Дракон наделен бдительностью и острым зрением, — прочитала она и добавила: — Вот спасибочки». Эду достался Орион, «самый прекрасный мужчина», согласно легенде. Ого! А Роксана выбрала Дельфина.
— Священная рыба, как утверждали древние греки, — заметила Ди.
Моя карточка гласила, что я смотрю на Козерога, полукозла, полурыбу, способного перепрыгивать горы. Свет обозначил точками отверстия в карточке. В тех местах, где должны были находиться самые большие звезды, можно было заметить, как неровно горит свеча. Я попыталась запомнить расположение звезд, которые составляли туловище и рога Козерога, изгибы его рыбьего хвоста… Но я знала, что это бесполезно. Стоит мне выйти отсюда, и я ни за что не смогу найти его на звездном небе.
Я перевела взгляд в темноту гостиной и стала наблюдать, как остальные рассматривают свои карточки. Бен — щедрый парень, Эд — беспечная часть любовного треугольника, Алисия — жестокая и любящая, Диотима — мудрая женщина из Мантинеи. Никто из них больше не смотрел в книгу мифов, объяснявшую им увиденное; их внимание было поглощено карточками, и на всех лицах читался один и тот же вопрос: «Узнаю ли я это, когда увижу?»
Даже Макс, которому карточки не досталось, внимательно смотрел в темноту, словно видел что-то, недоступное остальным. Может, его так увлекла лампа или спинка стула? Или что-то более совершенное? Если правда всегда лежит между двумя предметами, то как понять, что на самом деле может видеть Макс? Я сама начала вглядываться в темную пустоту комнаты, надеясь увидеть маму и думая о том, смогу ли я распознать правду, когда увижу ее? Я снова вспомнила Мэттью и подумала о том, что он спас наш праздник, даже не появляясь здесь. Почему я не воспринимала его как дар Божий, ведь это именно то, о чем я мечтаю?
Наконец я встретилась взглядом с Роксаной, и ее голубые глаза улыбнулись мне поверх карточки. Внезапно я ощутила, что сегодня действительно Рождество.
Глава 19
Неисправность в двигателе
Человеческое тело являет собой прекрасно сбалансированный механизм, самой важной и самой хрупкой частью которого является мотор; если использовать… неправильное топливо или вовремя не смазать его… вскорости… случится то, что опытные механики называют неисправностью в двигателе.
— Я не знаю, что делать, — сказала я.
Было шесть часов темного январского вечера, и мы ехали со скоростью шестьдесят миль в час в направлении Уэльса. Проблема заключалась в том, что нам нужно было попасть вовсе не в Уэльс.
— Выбери передачу, — посоветовал Эд.
Я ощутила неодолимое желание любой ценой отмотать время на пять минут назад — в этот промежуток времени мы искали М4[43], выезжали на М4, хотя и понимали, что нам вообще-то нужна была М5[44].
Я попыталась переключиться с пятой скорости на четвертую и, наверное, зацепила заднюю передачу. Автомобиль ответил возмущенным скрежетом, который повторялся, когда я пробовала переключиться на третью, потом на четвертую, потом снова на третью. Мотор заглох и заводиться не пожелал, поэтому сейчас мы тихо катились на нейтральной скорости.
— Попробуй пятую, — сказал Эд. — Попробуй что-нибудь.
Каким-то чудом машина согласилась ожить на пятой передаче, сорок пять миль в час, и я свернула вправо, на двухполосную трассу, откуда доносились звуки автомобильных гудков и свист рассекаемого воздуха — тот зудящий шум, который у меня ассоциировался с гонщиками, когда они практически вылетают с трассы.
— Потише, приятель. Для этого существует скоростная полоса, — пробормотала я, когда очередной сумасшедший водитель обогнал меня, уходя к горизонту.