— В шестнадцать показала? — вновь уточнила очевидное.
— Нет, — очередной смешок и… — В шестнадцать я ее сам нашел. Понял, что сексуальная жизнь моих родителей была весьма насыщенной и батька у меня тот ещё затейник, — хмыкнул Сергей. — Пещеры желаний, нефритовые стержни, растекающееся по венам блаженство, слезы счастья и клятвы в вечной любви.
— Надеюсь, родителям ты это не сказал, — рассмеялась я.
— Почему не сказал? — удивился он, — Сказал! — радостно и следом добавил обиженно, — Но они не сильно обрадовались…
Мне много, о чем ещё хотелось спросить его, но я решила оставить это на другой раз. Он и так за сегодня сказал больше, чем за все время нашего знакомства, и я это очень ценила. Мне нравилось, что Сережа не боится открыться передо мной. Нравилась его искренность. Мой порочный избалованный мальчик, оказывается, может быть и таким.
— Отдохнула? — спросил он.
— Секс? — спросила я.
— А я уже передумал, — мстительно фыркнул Сергей. — Вставай. Поедем в парк смотреть на город почти что с высоты птичьего полета. А потом в парикмахерскую, ты обещала!
— А я-то надеялась, что ты забыл, — с сожалением произнесла я.
— Я ничего не забываю.
***
Билет на колесо обозрения стоил немало. Два билета вписывались в мой недельный бюджет, и я поймала себя на мысли, что раньше мне и в голову не пришло бы потратить столько денег на развлечение. Я привыкла экономить деньги. Особенно когда они были. В университете я перебивалась стипендией и редкими заработками, мечтая о том, что в будущем буду сорить деньгами направо и налево. Устроившись на работу, я осознала, что зарплаты мне хватает ровно на оплату квартиры и на то, чтоб не сдохнуть от голода, и сор деньгами отменяется на неопределенный срок. Иногда чуть ли не впроголодь сидеть приходилось, чтобы позволить себе обновить гардероб. Позже, конечно, зарплату подняли, стали премию начислять, но привычка экономить так и осталась.
Счастливый Сергей, подбежал ко мне, держа в правой руке две палочки с сахарной ватой.
— На, — он протянул одну мне. — Попробуй вкус детства.
— Нас примут за парочку извращенцев, — буркнула я, все же принимая из его рук лакомство.
— Коими мы, если подумать, и являемся, — пожал плечами мужчина, — Я тебя вообще сейчас облапаю. Или поцелую взасос, чтоб все видели, — с пугающей решимостью произнес он, — Что ты на меня так смотришь? Можно и оторваться напоследок, ты же умираешь.
— Но ты-то нет, — напомнила я.
— А мне монопенисуально, что обо мне подумают, — фыркнул он, отрывая от сладкого облачка кусочек и отправляя в рот.
— Прости? — уточнила я, когда приличный комок ваты наконец растаял на языке, возвращая мне способность говорить.
— Плевать мне, говорю, — хмыкнул он.
Вблизи колесо оказалось больше, чем я думала, у меня даже дыхание перехватило. Сергей бегал туда-сюда, предвкушая старт в небо, а я, обливаясь потом, была готова отдать сумму вдвое больше той, что отдали за билеты, лишь бы меня отпустили домой. Сергей мое настроение уловил, схватил меня за руку очень вовремя и потащил в кабинку.
— Хватить трястись, — строго сказал он, пытаясь, видимо отвлечь меня, — Не ребенок. Не так уж тут и высоко… И кабинки очень надежные, по себе знаю.
— Ты в них прыгал, что ли? — выдавила я из себя, вцепившись в поручни. Мне кабинка не показалась такой уж безопасной.
— Сексом занимался, — насмешливо хмыкнул он.
— Я серьезно, — обиделась я, с ужасом выглядывая за борт.
— Я шучу, по-твоему? — удивился он.
— Да ну нафиг! — не поверила я.
— А Свете понравилось, — самодовольно оскалился Сергей.
— И вообще, кому суждено помереть от пятна на снимке, с колеса не свалится, — с философским видом изрек он.
— А вдруг ты свалишься? — оптимизм из меня таки прет.
— Не свалюсь, — заявил он уверенно, — Мне цыганка нагадала, что я в девяносто лет помру, от передозировки «Виагрой».
— Придурок, — пихнула я Сергея и неожиданно для самой себя, действительно успокоилась. Ну, по крайне мере, до тех пор, пока конструкция не начала двигаться вновь.
— Твою мать! — взвыла я, вцепившись в ладонь несчастного Сергея.
— А ну отпусти меня, трусло ссыкливое, — он безуспешно пытался отогнуть мои пальцы. — Лена, блин! И глаза открой, ты как видами собралась любоваться?! Я тебя сейчас сам отсюда выкину!
Угроза подействовала. Я открыла глаза. Это было ровно настолько завораживающе красиво, насколько и страшно. А ещё красивее был Сергей, возмущенный, раскрасневшийся, потирающий ладонь с отпечатками моих ногтей.