Квартира встретила Мирани абсолютной тишиной. Девушка мысленно возликовала. У неё есть время побыть в спокойствии и отдохнуть от своей семейки.
Она кинула сумку и шарфик на пуф, стянула заношенные до потёртостей на носах чёрные ботинки и направилась в гостиную. Но не зашла туда. Остановилась в дверном проёме, прислонилась к косяку плечом и оглядела утомлённым взглядом, творящийся в комнате бардак.
Тёмно-коричневый журнальный столик весь усыпан крошками от чипсов, пакетиками из-под сухариков и смятыми банками пива. А завершает натюрморт аккуратная кучка окурков и тарелка с плесневелым сыром. На полу валяется гора одежды, наверху которой сидят две зелёные пушистые игрушки. В открытое окно дует ветер, шевеля занавески и сдувая с подоконника какие-то бумаги.
Мирани не стала ничего трогать, прошла к красному дивану (мельком заметив, торчащий из-под подушки белый грязный носок) и развалилась на нём. Протянула руку к столику, взяла с него пачку сигарет и достала одну, но закурить не успела.