— Боже, Глеб, ты себя слышишь? Какие обстоятельства? — я себя не контролирую. Голос срывается на истошный крик. — Какие обстоятельства вынуждают избавиться от друга и усыновить его детей?
— Если ты приняла сторону Демьяна после всего, что узнала… — игнорируя мои обвинения, Глеб повел плечами, мол, что ж тут уже подделаешь. — Ну что ж… Совет вам да любовь,
— Ты… ты… невыносим...
Я запнулась, ощущая как липкая волна злости и непонимания поднимается по телу. Хотелось закричать, зажать ладонями уши и зажмуриться. Спрятаться в домике и переждать пока, все закончится. Да что, черт возьми, он скрывает!
Меня трясло, так сильно, что это заметил и муж. Но выражение его лица так и осталось непроницаемым. Это окончательно вывело меня из себя. Его спокойствие. Надменность, с которой он реагировал на все происходящее, пренебрежение во взгляде, показывающее, кто сейчас руководит ситуацией.
— Глеб, из-за твоей лжи мы сейчас в заднице! — со злостью ткнула в него пальцем. — Из-за тебя похитили детей, меня чуть не изнасиловали. Ты своего друга закрыл в пансионате на столько лет для… а для чего я сама не знаю...
Я широко раскрыла руки и пожала плечами. Да, я до сих пор не знала. И прежние объяснение Демьяна теперь кажутся глупой выдумкой. Не удивлюсь, если бывший на ходу придумал ту историю с местью.
— Просто скажи зачем? — со вздохом проговорила и устало закрыла лицо ладонями. Глаза защипало. Я покачала головой, прогоняя подходящую истерику. — Зачем, Глеб?
—Юль, — муж убрал мои руки, вынуждая посмотреть на него, — я так понимаю, что Демьян тебе рассказал совсем другую версию нашего прошлого? Совсем далекую от правды...
Глеб попытался дотронуться до моей щеки, но я увела голову в сторону, и он мазнул костяшками пальцев по щеке.
Теперь муж смотрел серьезно, без прежней доли ехидства и надменности во взгляде.
— Глеб, только давай без загадок, — вздохнула, едва сумев собрать мысли. — Рассказывай все, ничего не скрывая. Как на исповеди.
На мои слова муж приподнял уголки губ в подобии улыбки. Задумчиво хмыкнул, словно обдумывал с чего начать.
— Юль, — голосом без капли веселья начал он, — у Демьяна уже изменилось поведение?
Глава 30
Дорога домой превратилась для меня в сущую пытку. Казалось, за все время в пути я вовсе не дышала. Я суетливо оглядывалась по сторонам и без конца бормотала молитвы, чтобы вовремя успеть к детям и маме. Лишь бы Демьян ничего им не сделал.
Главное успеть. Только бы успеть.
— Девушка, да успокойтесь вы уже! Не дай Бог еще в аварию попадем, — со злостью осаживает меня таксист, когда я в сотый раз прошу прибавить скорости.
Он нарочито слышно бормочет под нос трехэтажные ругательства и язвительно кидает фразу “какие все-таки бабы дуры”. Видно, как мужчина с силой сжимает кожаный руль, пыхтит, злится. Тройная оплата за поездку в районный центр уже его не радует.
Да и плевать! Мне действительно плевать сейчас на все и на всех, зная, на что способен Демьян.
— Пожалуйста, просто чуточку быстрее, — повторяю водителю, как заведенная, пропуская мимо ушей его недовольство. — Вопрос жизни и смерти.
— Юль, все будет хорошо, — Глеб накрывает мою ладонь своей и крепко переплетает наши пальцы. — Не паникуй.
Мне бы его уверенность. Особенно после того, как Демьян оставил записку на ресепшене больнице, в которой предупредил, что я сильно пожалею.
Что именно он имел в виду так и осталось загадкой. Точно ничего хорошего. Спросить у Демьяна воочию не удалось - он пропал. Позже медсестра подсказала, что она вызвала ему такси на указанный адрес. То есть, к нам домой. Где остались беззащитные и ничего не подозревающие дочки и мама.
А после того, что я узнала о бывшем муже… И почему Глеб с ним так обошелся… Я до страшных спазмов в животе боюсь того, что ему взбрело в голову.
Нет-нет-нет. Демьян ничего им не сделает. Мы успеем.
— Да вы можете быстрее! — невольно вырывается у меня.
Таксист одаривает меня яростным взором и сквозь стиснутые зубы чеканит:
— Дамочка, впереди дорожные работы. Мы в пробке.
И в доказательство жестом указывает на десяток машин впереди нас.
— Юль, прекрати истерику, — сухо приказывает Глеб. — Ты себе только хуже сделаешь. Все будет хорошо, — опять проговаривает муж, но кажется, он больше пытается себя убедить в этом.
Черты его лица заострились, дыхание потяжелело. Видно, что он страшно переживает, только не подает и виду.
Если уж Глеб так волнуется, то что говорить обо мне.