Эх… мужчины… как же их легко сделать счастливыми.
***
Шумное застолье, веселые гости с детьми, хохот, красочный фейерверк - все это остается позади. Я закрываю книгу со сказками и поправляю одеяла близняшкам. Наконец-то уснули.
Стараясь не шуметь, я еще раз оглядываю комнату и оставляю дочкам включенный ночник. Новоиспеченный питомец мирно сопит в маленьком домике между кроватями Ники и Вики. Видимо, они решили, что теперь это законное место щенка.
Тихой поступью я иду в сторону двери. Не успеваю закрыть за собой комнату, как крепкие руки обхватывают меня за талию, и я невольно вздрагиваю.
— Глеб, напугал, — возмущаюсь я шепотом и вдыхаю его свежий запах. Муж провожал гостей, и от него еще веет морозным холодком. Слегка ежусь и прижимаюсь к нему спиной, откидывая голову ему на плечо.
— Я не специально, — горячее дыхание опалило мне ухо. — Как вы себя чувствуете? Ничего не тревожит?
Ладони мужа перемещаются на мой выпуклый живот, ловко пробираются под пижаму, и на мгновенье замирают на оголенной коже.
— Если что, шевеления мальчишек еще не слышно, — я со смешком выдыхаю, чувствуя как Глеб усиленно ждет движения внутри меня. — Где-то месяца через два, ну может чуточку раньше.
— А я что-то слышу, — серьезным тоном пресек мое неверие муж. — Ну вот. Сыновья сразу папу почувствовали.
— Глеб, это... — я перехожу на заговорщицкий шепот и разворачиваюсь к нему лицом, — … недавно съеденная шуба. Последний кусочек точно был лишним, — быстро договорила и сама глухо рассмеялась со своей шутки.
Глеб демонстративно закатил глаза и покачал головой.
— Юль, умеешь ты испортить сентиментальный момент, — муж берет меня за запястье и опять притягивает к себе. — Или, точнее, опередить меня. Я бы и так его испортил.
— Глеб, что-то случилось? — липкий холодок посчитал мои позвонки, и мне резко стало холодно. Захотелось сильнее закутаться в объятия мужа, чтобы прогнать из души нахлынувшую тревогу.
— Любимая, ты чего так взволновалась? Ничего не случилось. Просто…, — Глеб спокойно пожал плечами и задумался.
— Просто?
— Просто я выплатил весь долг Артуру. И теперь Добби свободен, — процитировал он известного домового. — Мы с детьми можем уехать отсюда, куда пожелаешь. Хочешь к маме в Одессу. Или любой другой город. А можем, сразу за границу, чтобы не мелочиться. Ты же всегда мечтала жить в Италии.
— Я… я не знаю, — говорю вполголоса, потому что новость хоть и приятная, но очень неожиданная. Даже слишком. Я уже привыкла к мысли, что нам с Артуром не рассчитаться до конца жизни, что мы его должники навеки. А тут такое…
— Юль, мы можем начать жизнь с чистого листа, в абсолютно новом месте, - бархатный голос Глеба врывается в поток моих раздумий. — Без прошлой грязи и неприятных воспоминаний. Только ты, я, дети и собака.
Муж выглядел очень серьезным. Ни капли былой веселости ни во взгляде, ни в его голосе. Янтарные глаза резко превратились в темный омут.
— Любая точка планеты, — с твердостью в голосе продолжал Глеб, — а хочешь, и Галактики. Я ради вас все сделаю, только скажи...
Я нагло прервала мужа, приложив ладонь к его губам.
— Дай мне минутку.
Я закусила нижнюю губу, нервно размышляя. И, не сдержав улыбку, призналась:
— Мой дом там, где ты, — запнулась, чувствуя, как увлажнились от момента глаза. — Мне не важно, где мы будем жить. Главное, чтобы все вместе.
— Юль, но разве тебе не будет все здесь напоминать о нашем прошлом? Не совсем правильном прошлом?
— Глеб, без него и нас бы не было, — хрипло пробормотала. — И тем более, я столько нервов потратила, чтобы уговорить тебя на те злосчастные обои в спальни. А ты сейчас хочешь так просто все оставить? Ну уж нет…
— Юля-Юля, — Глеб наклоняется ко мне вплотную и говорит совсем тихо:
— Если бы ты знала, как я тебя люблю…
Утыкаюсь носом в его колючий свитер, вдыхаю аромат терпкого парфюма с нотками цитруса и, закрыв глаза, улыбаюсь. Хочу, чтобы этот момент длился вечно. Момент нашего счастья. Так неправильно начавшегося, но и без того идеального.
— И я тебя люблю, Глеб…
Конец