Да, русские в общем — не совсем чистые славяне (хотя чистые европеоиды) по меньшей мере с III–V вв., а то и с более ранних времен. Но в этом нет угрозы нашей этничности. Ведь главное: уже самое раннее с XII, а самое позднее с XIV века мы существуем как сложившееся единое этническое целое. Мы сложносоставной, но единый народ с общей (восточнославянской) биологической основой. И какой бы то ни было субстратный след в нашем генофонде уже давным-давно потерял для нас всякое значение, кроме чисто академического. Если, конечно, не пытаться его искусственно раздувать, преувеличивать и превращать в яблоко раздора. От чего, к сожалению, не свободна, на мой взгляд, книга Балановских.
РЕКОМЕНДАЦИИ
Полоний: Надлежит найти причину этого эффекта —
или дефекта, ибо сам эффект,
благодаря причине, дефективен.
Мы подошли к главному, ради чего книга если не пишется, то читается. К рекомендациям, логически вытекающим из констатаций. Констатации авторов далеко не всегда меня удовлетворяли, такое же отношение вызвали и рекомендации.
Но вначале необходимо сказать о той альтернативе, которую предлагает судьба народам, желающим жить. Эту альтернативу нам также дает книга Балановских: в ней приведено на выбор два примера, предельно красноречивых.
С одной стороны, ссылаясь на специальные исследования, авторы рассказывают нам о жуткой судьбе генофонда, некогда расположенного на территории современного Казахстана. Тот факт, что Балановские в своей манере принимают политические границы за расово-этнические, биологические, отчасти обесценивает вывод, но он все-таки слишком выразителен, чтобы не поразить наше воображение даже в таком виде.
Оказывается: 1500 и даже 1000 лет до н. э. на указанной территории монголоидного компонента в населении не было вообще, а был только 100-процентно европеоидный. Затем, 500 лет до н. э. монголоидный компонент появляется, но пока довольно скромно, в объеме 20 %. К концу I тысячелетия нашей эры европеоидный и монголоидный компоненты сравнялись: 50 на 50 %. А к 2000 году монголоидность выросла до 75 %. И это при том, что советская власть прирезала к Казахстану земли Южного Урала, населенные русским Семиреченским казачеством, которое никакого отношения к тем древним европеоидам и тому ареалу не имеет. С учетом этого факта можно смело сказать, что перед нами картина полной замены генофонда на некоей исторической территории.
Это — сокрушительная катастрофа неведомой нам части белой расы, растянувшаяся на 3500 лет и окончившаяся ее постепенной, но полной гибелью. Гибель происходила, возможно, незаметно для самих гибнущих. Незаметно — значит, «неопасно»? Нет, именно в этой постепенности, незаметности — главная угроза! Своего рода варка лягушек на медленном огне, чтобы притерпелись поначалу и не повыпрыгивали, как учат французские повара. Обреченные представители исчезающей расы вряд ли даже понимали, что с ними происходит, и не пыталсь протестовать, сопротивляться своей судьбе.
С другой стороны, Балановские, также опираясь на специальные исследования, повествуют нам об удивительной судьбе народа шапсугов. Который, напротив, несмотря на крайне неблагоприятные, прямо убийственные исторические обстоятельства, никак не желает менять свое существо и уходить из жизни.
«Адыги-шапсуги — древнее население Северного Кавказа. Их сплошной ареал простирался от Кубани до Черного моря. Но их смела Кавказская война. К 1865 году все причерноморские аулы шапсугов были уничтожены, а прикубанские — переселены. Сейчас от них осталось два осколка: 5 тысяч человек в Прикубанье, и столько же — в предгорьях у Черного моря. Но они сохранили отражение разрушенного генофонда. У нас есть основания считать, что Прикубанье отражает прежнюю “Малую Шапсугию”, жившую к северу от Кавказского хребта. А в Причерноморье постепенно просачивались те, кто остался в живых из “Большой Шапсугии”. Они старались селиться именно в той долине, где испокон веков жили их предки. Они сохранили традиции брачной структуры. Подразделённая популяция вновь доказала нам свою необычайную устойчивость» (334).
Пара цифр для уточнения параметров катастрофы. «До присоединения к России Северо-Западный Кавказ населяли главным образом адыги (черкесы), которых насчитывалось более двадцати племен» общей численностью до 4 млн. человек. «Сокращение численности в результате военных действий было драматическим». От наиболее многочисленного племени шапсугов, насчитывавшего некогда более 300 тыс. чел., на сегодня осталось «лишь десять тысяч человек, и они не смешиваются с окружающим населением» (308). Шапсуги сократились вынужденно и радикально, но при этом так же радикально сохранились как отдельный этнос.