Может ли человек сообщить Богу новую информацию, которой Он не знал? Очевидно, что нет, поскольку Бог всеведущ. Давид сказал: «Еще нет слова на языке моем, — Ты, Господи, уже знаешь его совершенно» (Пс. 138:4). И Сам Христос подтвердил, что Бог знает все наши нужды до того, как мы о них скажем Ему (Мф. 6:8). Целью молитвы не может быть сообщение Богу какой-то информации, потому что Он и так все знает. Цель молитвы — общение с небесным Отцом. Поэтому Павел говорит о молитве так: «открывайте свои желания пред Богом» (Филип. 4:6). Господь хочет, чтобы мы открывали перед ним свои сердца, изливали душу, доверяли Ему свои проблемы, возлагали на Него свои заботы (1 Пет. 5:7). Именно искренняя произвольная молитва позволяет лучше всего достичь этих целей.
Заученные молитвы в лучшем случае обедняют общение верующего с Богом.
А в худшем случае формальные молитвы могут способствовать языческому отношению. Бывает, что люди относятся к молитвам как к заклинаниям, если верят, что именно та или иная словесная «формула» является особенно действенной. Можно услышать что-то вроде: «Я вот переписала такую сильную молитву... Помогает! Работает!» Или: «Молитвы, составленные этим святым, особенно сильные!»
В знаменитом стихотворении о молитве «Отче наш» Лермонтов писал: «Есть сила благодатная в созвучии слов живых, и дышит непонятная святая прелесть в них». Великий русский поэт отразил в этих строках именно такое полумагическое отношение к молитве: непонятная сила — в созвучье слов.
Справедливо будет отметить, что в наставлениях православных отцов можно найти и предостережения против «формальных» молитв (не исходящих от сердца, не выражающих чувств к Богу), и поучения о пользе молитвы своими словами. Например, все это есть в известных наставлениях о молитве Феофана Затворника. Только, к сожалению, немногие православные знают это и практикуют.
Монашество и аскеза Монашество
Вот что говорит о монашестве Илларион Алфеев:
Монашество по своему замыслу является подражанием образу жизни Христа. Евангельский Христос открывается нам как идеал совершенного монаха: Он не женат, свободен от родственных привязанностей, не имеет крыши над головой, странствует, живет в добровольной нищете, постится, проводит ночи в молитве. Монашество — стремление в максимальной степени приблизиться к этому идеалу, устремленность к святости, к Богу, отказ от всего, что удерживает на земле и препятствует вознестись на небо... [Игумен Илларион (Алфеев). Таинство веры. Введение в православное догматическое богословие.].
Сам термин «монах» происходит от греческого монос — «единственный», «только один», «одинокий». В этом термине отражены такие принципы монашества как безбрачие и уединение. В большей или меньшей степени монахи практикуют бедность, аскетизм, послушание. Существуют разные степени уединения — от общежития до полного отшельничества.
Если говорить о таком аспекте монашества, как безбрачие, то на это есть основания в Писании. Христос указывал, что некоторые люди (немногие, далеко не все) имеют такой особый дар от Бога. Те, кто имеет дар безбрачия, — пусть следуют этому призванию (Мф. 19:10-12).
Также и апостол Павел писал, что неженатый или незамужняя имеют определенные преимущества. Они свободны от семейных обязательств, от ряда забот и переживаний, что позволяет им в большей мере посвятить себя другим формам служения Богу (1 Кор. 7:32-35). При этом апостол тоже подчеркивает, что каждый человек имеет в этом плане свое особое призвание (1 Кор. 7:7).
Поэтому можно сказать, что безбрачие — благочестивая практика, но только некоторые люди имеют дарование и призвание к этому.
В приведенной выше цитате монашество описано как идеал духовной жизни, что отражает общеправославную позицию. Но мы сейчас рассмотрели, что, согласно Писанию, аскетизм безбрачия не должен представляться как универсальный идеал для всех. Человеческие традиции, искусственно «завышающие планку», вызывающие у верующих чувство вины оттого, что они «не такие духовные, как монахи», — это «бремена неудобоносимые», за которые осуждал Христос (Лк. 11:46).
Кроме того, при таком акценте на аскетизме православные часто рискуют принимать монашество и другие формы «отказа от всего земного» как средство достижения святости. Здесь форма легко превозносится над содержанием. Ведь истинный путь освящения — это исполнение Святым Духом (Гал. 5:16). И для этого Бог не велит нам буквально отказываться от земного, или выходить из мира. Он призывает нас, оставаясь в мире, хранить себя от зла (Ин. 17:15).
Почему Господь не призывает верующих выходить из мира? Да потому что Он со Своей церковью должен победить мир, а не, терпя поражение, отступить. Иисус велит нам трудиться и молиться о преображении земного мира, чтобы он становился его Царством, чтобы воля Его утверждалась во всех его сферах (Мф. 6:9-10, 33). Христиане должны не прятаться от общества, а благотворно влиять на него, как соль и свет побеждают гниение и тьму (Мф. 5:13-16). Отшельническое, пустынное монашество не позволяет монахам выполнять многие важные заповеди, как, например, благовестие, забота о бедных и так далее.