— Это выглядит примерно так: «Что это у вас за конференция?» — «А вот объявление» — «Спасибо. А кто туда приедет?» — «А вот программа» — «Спасибо. А о чем там будут говорить?» — «Приходите сами, послушаете» — «Спасибо. До свидания». И не приходит, конечно. По моим представлениям, за зарплату надо как-то более продуктивно проводить время.
— Да. Это можно и по мейлу спросить. Но это всё-таки действительно десять минут — типа, не пригласят ли видного писателя Лимонова, а он нам в сквере все фонари переколотит. Я-то думал, что это после возвращения из-за границы. В идеальной стране это выглядело бы так: «Вы вот на конференцию в Шри Ланка ездили? Не обижали вас там? А то, смотрите! Точно не обижали? Косо не смотрели? Не обманываете? У нас с этим строго! А кормили хорошо?.. Ну, ладно…» Вот это и будет государственная безопасность.
Диалог CMLIX
— Нашему Фрейду сколько пахать-то приходится.
— Да он привык. Практически уже Юнг.
Диалог CMLX
— А когда ты начинаешь на чём-нибудь настаивать, то спорить с тобой в письменном виде становится бесполезно, потому как мастерство твоё, коллега, велико зело.
— Да ну вас, олигархов. «Вы так всю науку к хуям сведёте».
— Какие мы олигархи, о чём ты. Вот, гречку сварил, кушаю. На завтрак рис стану жасминовый. С чаем. А ты говоришь — олигархи. Чай, не по Колумбиям с пикчерсами раскатываем.
Диалог CMLXI
— Вы — и пролетарской наружности… А початая бутылка «Хеннеси» подмышкой вас не выдавала?
— Постольку, поскольку она была початой и, вероятно, заткнута обрывком газеты, дедуктивный метод подсказал возвышенному читателю, что в бутылке на самом деле — самогон.
— Но как объяснить полифонические мелодии из коммуникатора и ноутбук на коленях?
— Явно спёр у какого-нибудь растяпы. Вообще, внимательнее надо быть в общественном транспорте к своим карманам, когда такие типы рядом ошиваются…
Диалог CMLXII
— Когда выбираешь остаток пути, нужно понимать, что всяко нынче может случиться. Может, в подворотне зарежут. Пьяным. А то на войну я не хочу. Видал бы ты, какое я себе резюме написал тут давеча. Живым после него неудобно — только на катафалке. Причём всё правда — как выражение «оператор БСЛ».
— А мы тут совещались и подумали — может, ты к нам коммерческим директором пойдёшь? Ты же в теме и образование соответствующее имеешь.
— А у вас есть коммерция? Только не обижайся, пожалуйста.
— Пока нет. Но — нужна.
— Ты только учти, я ведь всё думаю, что ты руководишь отделом в мэрии, и у тебя заместителей убивают на дому раз в месяц.
— Блин, неужели ж я похож на чиновника — да ещё из мэрии?
Диалог CMLXIII
— Ну тут уж мы должны решить — оставлять ли обывателя наедине с электробритвой Оккама или нет.
— Давай оставим. Пускай зарежется нахуй.
— Недоверие к навыкам обывателя сгубило многих. Может, он и побреется до моего зеркального состояния.
Диалог CMLXIV
— По ночам хорошо жить в центре.
— А Вы как до Маяковки ездите оттуда? Переулочками?
— Нет, там на пути попадается только сам Столешников в качестве переулка. Я выезжаю на Садовое кольцо, разворачиваюсь над путепроводом и доезжаю до Петровки. А по ней прямо — до искомого места. Я только каждый раз наказываю себе узнать, что там за часовня построилась недавно и по какому поводу. Но каждый раз забываю.
— Ой, простите, я забыл, что в Москве ездят только по тротуарам. Этот маршрут внятен мне.
— Нет, как раз я не езжу по тротуарам. Это скотство — там люди ходят. Согласно Правилам дорожного движения Российской Федерации велосипедист в Москве должен ехать в метре от бордюра. А если он доедет до Петербурга — в метре от поребрика.
Диалог CMLXV
— Мой знакомый художник с умилением вспоминал именно секс с деревенскими девушками — доярками (был период, когда он ездил по молочным фермам и ставил бюсты Ленина). От них пахло молоком и навозом. А в самый главный момент глубоко вздыхали как бурёнки.
— Лет-то скока ему? Поди, придумал всё. Пошёл ночью до ветру, опрокинул подойник, да в навозе испачкался. Коровы вздыхали в темноте. А поутру у него художественная натура всё и сложила.