– К-как! Совсем?
– А читать? – усомнилась Дарья. – Каждый раз приходят в библиотеку?
– Наши женщины не любят тратить время на чтение.
– Надеюсь, мне вы оставите больше свободного времени, – заметила Анна.
– Не надейся, – буркнул Кайс.
– Что Вы хотите прочесть, леди Анна? – Орк вывел на экран каталог.
– Всё равно. Полгода не видела печатного текста.
– Как ты выдержала? – ужаснулась Дарья.
– Может быть, Вас заинтересует «Земля Полинга-Аксентьева. Очерки истории и культуры»?
– Хорошо, пусть очерки.
Кайс повернулся и вышел. Анна села на диван перед экраном. Украдкой глянула на Дарью, не решаясь попросить её остаться. Дарья устроилась рядом, и Анна вздохнула виновато и облегчённо.
На экране текст сменялся картинками: колоссальное тускло-красное солнце, не затмевающее трёх лун и самых ярких звёзд, оспинами проступающих на тёмном небе; буро-красные равнины и сизые складчатые скалы; портреты суровых мужчин, различающихся только мастью и эмблемами клана, – выдающиеся полаксиане… И снова плыл текст. Подруги молча скользили по дисплею взглядом.
– Всё будет хорошо, – шепнула Дарья, тихонько притянув Анну к себе. Та жестом бесконечной усталости уткнулась лбом в её плечо. Дарья сдержала первый порыв – обнять её, утешая, – и почесала Анну за ухом, точно котёнка. Анна со смехом выпрямилась. Огляделась:
– А Орк ушёл?
– Я здесь, – он вышел из-за стеллажа с вьющимися фиолетовыми растениями. – К Вашим услугам.
– Скажите, пожалуйста, по каким признакам полаксиане делятся на ядро и кольцо?
Дарья удивлённо хмыкнула. Она почему-то ожидала, что Анна обратит внимание на истории о вампирах – если вообще на что-то обратит внимание. Что за ядра-кольца?…
Орк озадаченно размышлял. Анна терпеливо ждала.
– Простите, – спохватился он. – Для нас это настолько очевидно…
– Что Вы никогда не задумывались над этим. Я понимаю.
– Ядро – основа каждого рода. Люди ядра несут на себе Знак. На людях кольца Знака нет.
– Какой знак? – спросила Дарья.
Орк умоляюще прижал ладони к груди:
– Я не в силах описать его, леди. Знак дано видеть только мужчинам.
– Но его носят и мужчины, и женщины? – уточнила Анна.
– Нет, что Вы! – Орк даже рассмеялся. – При чём тут женщины!
– Значит, вся разница – в наличии или отсутствии знака?
– Не только. Люди кольца не являются полноправными членами клана. Они недочеловеки.
– Так, – сузив глаза, процедила Анна.
Вот теперь Дарья увидела прежнюю Анну: собранную, цепко внимательную, въедливую, Хэйно-томограф, Хэйно-ведьму, Хэйно-Снежную королеву.
– В чём проявляется их неполноценность?
– Это тупые, иногда умственно отсталые существа, их интересы ограничены физиологическими потребностями, – в голосе Орка звучало сострадание. – Правда, они очень сильны, добры и преданны, как собаки. Я думаю, люди кольца – это… м-м… что-то вроде генетического брака.
– Составляющего, насколько я поняла, половину мужского населения.
– Увы, да.
– Интересно, – пробормотала Анна.
– Прошу прощенья, леди, мне пора на вахту.
– Да. Спасибо, Орк.
Дарья подставила ему губы.
– Недочеловеки, – со сдерживаемой яростью повторила Анна, когда они остались вдвоём. – Первобытное мышление! Настоящие люди, ненастоящие люди… А сами-то кто? – она вздёрнула подбородок и отчеканила. – На Полаксе людей нет.
– По-моему, ты судишь их слишком строго, – мягко оспорила Дарья.
Анна в замешательстве уставилась на неё.
– Сужу? Почему?… А-а. Нет, Дашенька, я говорю в буквальном смысле.
– Что значит – в буквальном?
– В видовом. Колонисты Земли Полинга-Аксентьева включились в местную биосферу. Стали её частью. А это чревато любыми неожиданностями.
– Я знаю, ты всегда была против того, чтобы даже нюхать местные цветы, не то что употреблять в пищу…
– Да нюхайте на здоровье! Но не удивляйтесь последствиям. Биосфера – мощнейший гомеостат, владеющий столь тонкими и сложными методами воздействия, что мы не всегда можем постичь их.
– Например? – потребовала Дарья.
– Например, Земля Вирта. Вспышка агрессивности среди колонистов и в конечном счёте эвакуация. Или наша же Земля, двадцатый век. Изменение канона женской красоты. Эстетически значимыми стали большой рост, крупные конечности, узкий таз и отсутствие жировой прослойки, то есть признаки потенциального бесплодия.
– Ты считаешь, что биосфера способна влиять на эстетические вкусы? – поразилась Дарья.
– Отчего же нет, если вкусы могут служить регулятором численности популяции?
– Хм… Да-а, – только и смогла сказать Дарья. Ух, какая хитрая эта биосфера!
– Дашка, ты прелесть! – прыснула Анна.
– Значит, и это самое кольцо… и то, что женщин нету…
– Всё она, подлая. Не знаю, – уже всерьёз продолжала Анна, – бесправны они от того, что глупы, или наоборот, но знаю точно: полаксиан уже нельзя с полным правом отнести к виду Homo sapiens.
– Странно. То ты обнимаешься с джаргишем и не хочешь расставаться с уртхаидами, то отказываешь людям в праве называться людьми только потому, что у них другая диета.
– Дашенька, зачем ты вульгаризируешь? – пролепетала Анна. – Ты же прекрасно понимаешь, что я имела в виду: иной генофонд, иные ферментные системы…
– Конечно. Извини, Асик. Просто мне показалось, что ты говоришь о них с пренебрежением. А они этого не заслужили.
– Я употребила слово «люди» как биологический термин, – Анна высокомерно усмехнулась. – Да много ли чести в том, чтобы называться людьми?
– Называться? – Дарья ласково улыбнулась ей в ответ. – Или быть?
_ _ _ _ _
4. Вечен мира светлый пир
– Аянчик, ты ужасно длинный, – пожаловалась Дарья, поддёргивая штанины и рукава куртки.
– Но я всегда считал себя худым, – Аян озадаченно обвил Дарьину талию своим ремнём. Вздохнул, укоротил ремень на четверть и проколол новые дырки.
Дарья подпоясала спадающие штаны. Встала в огромные сапоги. Удовлетворённо отметила:
– Ну вот, теперь меня не отличить от полаксианина.
Джошуа фыркнул и горячо подтвердил:
– О, да!
– Если не от полаксианина, то от полаксианского пугала уж наверняка не отличить.
– Ты хороша в любом наряде, солнечная леди, – Фарид, как всегда, был безупречно любезен.
В каюту в сопровождении Патрика и кибера вошла, шаркая сапогами, Анна, тоже облачённая в пятнистый полаксианский костюм: ворот – неудавшееся декольте, под поясом складки в десять слоёв, штаны гармошкой, зато на бёдрах трещат. Дарья всплеснула руками:
– Ой, какая прелесть!
– По-моему, очень элегантно, – с достоинством парировала Анна. Подняла ногу – сапог остался на полу.
Дарья кивнула и проделала то же самое.
– А может, сапоги не обязательно? – заныла Анна.
– Обязательно, – отчеканил Шедир. – До дома ехать недалеко. Если Вам неудобно, леди, я Вас понесу.
– Я, – возразил Патрик.
– Спасибо, но уж ноги-то у меня в порядке. Кайса растолкайте.
Кайс поднял голову с дивана:
– Я давно не сплю. Какого чёрта, после син-ро положено отоспаться!
– Трое суток? – едко осведомилась Анна. – В чужой каюте?
– Кайсу у нас уютнее, – вступилась за него Дарья.
– Пора, – сказал селектор голосом Орка.
Кайс вскочил. Шедир и Фарид исчезли из каюты.
– Вот мы и дома, – просиял Аян.
– It's a long way58, – плеща крыльями, добавила Филира.
«Снарк» опустился над озером – затопленным кратером в кольце скал. Вода в свете мохнатого солнца казалась пунцовой и маслянисто-тяжёлой, как кровь. Было очень тихо, лишь всхрапывали лошади, шелестела лента транспортёра от грузового люка к скалам и сухо шуршали ржаво-коричневые кусты, похожие на увеличенные в десятки раз слоевища исландского лишайника. Трое мужчин, стерегущие лошадей, остолбенели при виде женщин.