Игорь вздохнул, постарался сообщить чертам своего лица Альдиенову благородную твёрдость, смущённо отвернулся от зеркала и вышел в коридор. Навстречу ему стремительно плыла сама Анна Гедеоновна. За нею деловито топал нагруженный кибер.
– Здравствуйте, – приветливо и безразлично произнесла она. – Вы не в рубку идёте?
– В рубку.
– Тогда захватите, пожалуйста, корзину.
Игорь взял со спины кибера корзину с фруктами. Женщина, нажав плечом клавишу на стене, открыла дверь в третью каюту. Цыкнула на кибера:
– Блинд, марш домой.
Надо было помочь, запоздало подумал Игорь. Она скользнула по нему взглядом – глаза у неё были длинные, вразлёт, и тёмные, как омуты – и обошла Игоря, точно столб. Он машинально двинулся следом, глядя на её спину, амфорой сужающуюся к талии, на крутые, правильными дугами, бёдра. Летящий шёлк подола танцевал вокруг её тонких щиколоток. И всё же, на взгляд Игоря, женщине в её положении не следовало бы так смело обтягивать себя вечерним платьем и выставлять напоказ режущие глаз короткие, наглухо зашитые рукава.
– Наконец-то все в сборе, – сказала Дарья. – А это что?
– Это я стащила с праздничного стола, – пояснила Анна, уютно устраиваясь с ногами в кресле слева от капитанского, предназначенном, вообще-то, для второго навигатора.
Игорь откинул полку на задней стене между экраном и кухонным блоком, поставил корзину.
– Ой, бананчики! – ахнула Дарья. – Черешня! Фейхоа!
– Самое вкусное там – цзаучи, Вадим привёз с Эртшина. Сверху, полосатые. Попробуйте, Игорь.
– А Вы?
– Я уже напробовалась. Даш, а ещё я выклянчила у Вадима новый роман Гартье. Шикарный исторический лямур с приключениями.
– Дашь почитать?
– Посмотрю по твоему поведению.
– Я буду хорошая, – пообещала Дарья. Неохотно отошла от корзины, извлекла из недр своего кресла зеленовато-рыжего зверька, похожего на ласку. Зверёк зашипел, трепеща зелёным раздвоённым язычком. – Лао, вечно ты спишь в самых неподходящих местах. Ну, что, полетели? Ася, сядь как следует.
Анна послушно изменила позу. Игорь занял штурманское кресло справа от Дарьи. Ожил пульт. Засияли экраны. В рубку ворвался голос диспетчера. Сероглазая девчонка подняла корабль по идеальной дуге параболы, лихо крутанулась в зоне орбитальных маяков, – инструкции этого категорически не одобряли, но каждый опытный навигатор считал делом чести попрощаться с Землёй таким трюком, – славировала между грузовиком и туристским лайнером, проскользнув в какой-то сотне километров от них, вывела «Литту» на свободную трассу, передала управление компьютеру и устремилась к корзинке, из которой доносилось сладострастное чавканье Лао.
Анна немедленно снова поджала ноги. Встряхнула головой, отбрасывая волосы, с детским любопытством оглядела экраны и спросила в пространство:
– Кстати, куда мы летим?
– Как?… – Игорь поперхнулся. – Вы даже не знаете маршрута?
– А что? – она являла собою воплощение невинности. – Куда велите пригнать шип, туда и пригоню. Какая мне разница?
– Не слушайте её, – посоветовала Дарья. – Ася далеко не такая вредная. На самом деле она ещё вреднее.
– Охотно верю, – галантно сказал Игорь.
Анна опять помотала головой, потёрлась лицом о спинку кресла. Игорь шагнул к ней, опередив Дарью.
– В глаз что-то попало?
Анна подняла голову. Он осторожно убрал тонкий, как паутинка, волос, запутавшийся в её длинных ресницах.
– Спасибо, – обронила она.
Игорь, не отвечая, смотрел на её груди, белоснежными полушариями выступающие из декольте. Их не портило даже странное коричневое пятно под левой ключицей: два переплетённых треугольника Рёло68, тёмный и светлый.
– Что это? – не утерпел он.
– Клеймо, – безмятежно ответила Анна. – Дашенька, у тебя нет ленты? Я опять все шпильки растеряла.
– Пожалуйста, заберите её, а то я всё съем! – взмолилась Дарья. – Лаошка, убирайся, лопнешь!
– Игорю оставь!
– Нет-нет, ешьте! – запротестовал Игорь. – Мне вкуснее смотреть, как Вам вкусно, чем есть самому.
Дарья хмыкнула, порылась в карманах и внезапно метнула в Игоря серую ленту. Игорь автоматически поймал её, растерянно покрутил в руках. Анна выжидательно уставилась на него, сузив глаза в тёмные полумесяцы.
Он обозлился. Нашла, чем кокетничать: своей беспомощностью… Решительно сгрёб её волосы – точно набрал в горсти тёплый невесомый гагачий пух. Они горько и нежно пахли скошенной травой, хризантемами и утренним туманом над озером. Игорь неумело стянул их лентой. Кашлянул, прочищая горло.
– Так?
Анна кивнула.
– Игорь Заринь, – задумчиво проговорила Дарья. – Я где-то слышала Ваше имя.
– В одном Содружестве живём, в одном флоте летаем, – улыбнулся он.
– Но Вы ведь раньше летали не в шельтинхе?
– В спасательной службе.
– А почему ушли? – спросила Анна.
Игорь потемнел лицом.
– Мой капитан в мае улетел в отпуск. И не вернулся.
Дарья неслышно ахнула.
– Куда?
– На Хэйн. Но туда он не прилетал.
– Да, – после долгой паузы вымолвила Анна. – Дикая судьба для реттиора69.
– Вспомнила, – сказала Дарья. – Вы художник.
– Да.
– Мы видели Ваши работы. Помнишь, Асик?
Анна пожала плечами.
– Ну, как же! – воскликнула Дарья. – Новогодняя выставка на Центральной! «Соната радости»!
– Как! – Анна встала. – Это Ваша?! И ещё там была, с птицей над городом…
– «Знамение», – подсказал Игорь.
– И серия очаровательных пейзажей, – подхватила Дарья. – И «Гало Иезекииля»…
– Да, феерия света, прекрасная до мистического ужаса! Зачем Вы мотаетесь по спэйсу, Игорь? Вам бы день и ночь стоять у мольберта – вот Ваше дело!
Игорь почувствовал, что краснеет. Краснеет неудержимо, беспардонно, точно мальчишка, а не зрелый двадцатипятилетний муж, увенчанный лаврами художник, покоритель пространств, спасатель и соратник Альдиена.
– Как я Вам завидую! – Дарья осияла его светлыми очами в чёрных стрельчатых ресницах. – Мне никогда не достичь такого мастерства.
– Какую же награду заслужил гений мастихина70? – в полном смятении пробормотал Игорь, подтаивая изнутри.
– Наше общество, – великодушно снизошла Анна и сделала реверанс.
– Всё, что осталось в корзинке, – с жертвенным героизмом предложила Дарья.
Игорь отрицательно хмыкнул. У него уже пылали даже уши, и от этого безобразия он разгорался ещё алее, совсем теряя лицо под перекрёстным огнём женских улыбок. Полный решимости преодолеть, наконец, дурацкую щенячью застенчивость, Игорь взял Дарью в охапку, приложился к её сухим горячим губам. Дарья обвила руками его шею, со смехом чмокнула в скулу и отпрыгнула – лёгкая, сильная, вся из тонких твёрдых мышц. Игорь обернулся к Анне. Она слегка попятилась. Ему вдруг почудилось, что она похожа на Антона. Высокомерные надломленные брови, чуткие ноздри, ироничная усмешка в уголках рта, гордая линия подбородка и шеи… Только капитан всегда смотрел прямо, не прятал глаз, как эта. «Ну, погоди, я тебе покажу, как заигрывать со мной…».
Осиная талия прогнулась под его рукой. Мягкие губы дрогнули и сжались плотнее. Игорь провёл ладонью по высокой упругой груди к плечу. Под его пальцами, под тонкой тканью платья, нервно шевельнулся бесформенный обрубок.
Он отдёрнул руку. Отпустил женщину, – она продолжала улыбаться, как ни в чём не бывало, – упал в кресло и отвернулся к пульту.
Дарья прервала неловкое молчание:
– Как поделим вахты? Двадцать четыре по шесть часов или восемнадцать по восемь?
– Как Вам удобнее.
– Тогда по шесть, ладно?