Протагор ответил так:
– Я одобряю, Сократ, и твое рвение, и ход твоих рассуждений. Да и я, думается мне, не такой уж дурной человек, а зависти у меня меньше, чем у кого бы то ни было.
e
Я многим говорил о тебе, что из тех, с кем я встречаюсь, я всего более восхищаюсь тобой, особенно между твоими сверстниками. Я даже утверждаю, что не удивился бы, если бы и ты стал одним из людей, прославленных мудростью. О наших вопросах мы поговорим в другой раз, когда тебе будет угодно, а теперь пора обратиться к иным делам.
362
– Так и поступим, раз ты этого мнения, – сказал я. – Ведь и мне давно пора идти, куда я собирался. Я оставался здесь только в угоду красавцу Каллию[71].
Сказав и выслушав это, мы разошлись.
Перевод Вл. С. Соловьева.
В кн.: Платон. Собр. соч. в 4-х томах. Том 1. М.: «Мысль», 1990
XVI. ГОРГИЙ
447
Калликл. На войну и на битву, как уверяют, долгие сборы, Сократ!
Сократ. А что, разве мы, так сказать, опоздали к празднику?
Калликл. Да еще к какому изысканному празднику! Только что Горгий так блеснул перед нами своим искусством!
Сократ. Всему виною, Калликл, наш Херефонт: из-за него мы замешкались на рынке.
b
Херефонт. Не беда, Сократ, я же все и поправлю[1]. Ведь Горгий мне приятель, и он покажет нам свое искусство, если угодно, сейчас же, а хочешь – в другой раз.
Калликл. Как, Херефонт? Сократ желает послушать Горгия?
Херефонт. Для того-то мы и здесь.
Калликл. Если так, то приходите, когда надумаете, ко мне домой: Горгий остановился у меня, и вы его услышите.
c
Сократ. Отлично, Калликл. Но не согласится ли он побеседовать с нами? Я хотел бы расспросить этого человека, в чем суть его искусства и чему именно обещает он научить. А остальное – образцы искусства – пусть покажет в другой раз, как ты и предлагаешь.
Калликл. Нет ничего лучше, как спросить его самого, Сократ. То, о чем ты говоришь, было одним из условий его выступления: он предлагал всем собравшимся задавать ему вопросы, какие кто пожелает, и обещал ответить на все подряд.
Сократ. Прекрасно! Херефонт, спроси его!
d
Херефонт. Что спросить?
Сократ. Кто он такой.
Херефонт. Что ты имеешь в виду?
Сократ. Ну, вот если бы он оказался мастеровым, который шьет обувь, то, наверно, ответил бы тебе, что он сапожник. Разве ты не понимаешь, о чем я говорю?
Херефонт. Понимаю и сейчас спрошу. Скажи мне, Горгий, правильно говорит Калликл, что ты обещаешь ответить на любой вопрос?
448
Горгий. Правильно, Херефонт. Как раз это я только что и обещал, и я утверждаю, что ни разу за много лет никто не задал мне вопроса, который бы меня озадачил.
Херефонт. Тогда, конечно, ты легко ответишь мне, Горгий.
Горгий. Можешь испытать меня. Херефонт.
Пол. Клянусь Зевсом, Херефонт, испытывай, пожалуйста, меня! Горгий, мне кажется, сильно утомился: ведь он сейчас держал такую длинную речь.
Херефонт. Что ты, Пол? Ты думаешь ответить лучше Горгия?
Пол. Какая тебе разница? Лишь бы ты остался доволен.
b
Херефонт. И правда, никакой. Ну, если желаешь, отвечай ты.
Пол. Спрашивай.
Херефонт. Да, так вот мой вопрос. Допустим, Горгий был бы сведущ в том же искусстве, что его брат Геродик[2], – как бы нам тогда следовало его называть? Так же, как брата, верно?
Пол. Совершенно верно.
Херефонт. Значит, если бы мы сказали, что он врач, мы бы не ошиблись?
Пол. Нет.
Херефонт. А если бы он был опытен в искусстве Аристофонта, сына Аглаофонта, или его брата[3], как бы мы тогда его называли?
Пол. Ясное дело – живописцем.
c
Херефонт. Так в каком же искусстве сведущ Горгий и как нам его называть, чтобы не ошибиться?
Пол. Милый мой Херефонт, люди владеют многими искусствами, искусно открытыми в опыте. Ты опытен – и дни твои направляет искусство, неопытен – и они катятся по прихоти случая[4]. Меж всеми этими искусствами разные люди избирают разное в разных целях, но лучшие избирают лучшее. К лучшим принадлежит и наш Горгий, который причастен самому прекрасному из искусств.
71
Игра слов: по-гречески «красота» – το κάλλος, «красивый» – καλός. Этот конец ироничен в духе Сократа: стоило ли являться к Протагору и вести столь сложный разговор только ради
1
В этих словах Херефонта – намек на героя трагедии Еврипида Телефа, раненного копьем Ахилла и им же исцеленного.
2
3
4
Слова Пола, видимо, представляют парафразу из его сочинения, до нас не дошедшего, Аристотель (Метафизика I 1, 981а 4-5) приводит, со ссылкой на Пола, почти те же слова. Вполне возможно, однако, что он знает их из платоновского «Горгия», а не из сочинений самого Пола.