Мужчина. Да. Трудно стало соответствовать. Интернет не перепрыгнуть — все всё знают, видели, читали… Моя одна подруга вот так смотрела, оценивала, примеривалась, ладно хоть рулетку не брала, а потом говорит, а у африканцев длиннее и толще. А спрашиваю — ты их живьем видала? Она говорит — нет, только в кино. Я ей — там же спецэффекты, ракурсы, монтаж. Они же по три дня одну сцену снимают, причем с дублерами. А она говорит — все-равно у них больше. Хотел с ней всерьез встречаться, а после этого как? Чтобы она каждый раз сравнивала и в чужие письки меня носом тыкала? Расстались.
Пенис. А ты женись. Жене наплевать на размеры. Кроме размеров зарплаты. Зарплата у тебя большая?
Мужчина. Как… у негра.
Пенис. Так в чем дело?
Мужчина. В зарплате. Они меня за тебя ухватят, в ЗАГС сволокут, а потом обчистят до нитки и выбросят. И мне опять все с начала начинать. Я это уже проходил.
Пенис. Да, трудно у вас все.
Мужчина. А у вас?
Пенис. У нас просто. Я ее увидел — захотел, она меня увидела — захотела. И все, без всяких сложностей и ресторанно-букетных прелюдий.
Мужчина. Как у собачек?
Пенис. Как у них. Зато честнее, никто никого не обманывает, ничего не изображает, ничего не отжимает. Чистые отношения. А у вас сплошь камасутры, что в постели, что в голове, что в жизни. В такие фигуры заплетаетесь — ни один суд с толпой адвокатов расплести не могут. Сегодня люблю. Завтра — не люблю. Послезавтра опять люблю, но странною любовью. Через неделю ненавижу. Потом выясняется, что от ненависти до любви один шаг. И наоборот. Шаг вперед, два шага назад, два притопа, три прихлопа — лезгинка на месте. Сбегаетесь, разбегаетесь, деретесь, миритесь, имущество делите, детей строгаете, потом пилитеих по живому. В себе копаетесь. В ней… Вот скажи, зачем тебе знать, кто был до тебя. Сколько? И сколько раз?
Мужчина. Ну как же. А вдруг она не такая?
Пенис. А какая? Ты что, жениться на ней собрался?
Мужчина. Нет.
Пенис. Так какого черта? Ну узнал ты, что до тебя у нее кто-то был. Например, один… один взвод морпехов. Тебе что легче стало? Или может ты остановишься? Так — нет же! Или выяснится, что она с твоим другом… Было такое?
Мужчина. Было. Вначале с ним, потом со мной, потом опять с ним. Через день. А мы как дураки предложение ей делать хотели. Оба.
Пенис. А тебе что, жалко? Ну хочет дама с твоим другом. И с тобой. И со своим еще. Со всеми. По очереди. Или одновременно.
Мужчина. А «подружка» ее хочет?
Пенис (задумавшись). Обычно нет. Обычно подружкам много не надо. Но бывают такие ненасытные, что заглотят по самые… пятки и не выпустят, пока все соки до последней капли не выжмут. Уже из сил выбиваешься, а ей все мало, все давай, да давай. Не дай бог такую встретить!
Мужчина. Да ты что, я был бы рад.
Пенис. Ты — да, а я — нет! Потому что мне трудиться, в карандаш в этой точилке стачиваясь, а тебе — балдеть. Нет, лучше сорок раз по разу, чем один, но сорок раз. Я же не болт железный, чтобы на мне резьбу нарезать! Да и не все подходят мне. Как я не всем. Но когда подходим…
Мужчина. Это как?
Пенис. Так. В метро как-то ехал… с тобой, толкучка жуткая, все со всех сторон напирают, толкаются, жмут. А я чувствую, подружка рядом. Совсем рядом. Потому что запах… Ее запах! Я его за сто метров чую. И она меня услышала и тоже по запаху. Мы ведь как в природе, мы по запаху друг друга находим, как собачки, которые столбы обнюхивают. Вот она прошла тут недавно, а запах остался такой сладко-горький, который ни с чем не спутаешь. Это вам — видеть надо, щупать, потому что огрубели, нюансов не чувствуете. И не хотите. Одеколоны льете, дезодорантами обливаетесь, чтобы природный запах свою убить, который как ключик с уникальной комбинацией, только ваш. И ее — только ее, ничей больше. А вы… вы все одинаково пахнете. Как солидол в банке. Это же все гадость, химия, которая тонкие ароматы забивает! Это как дихлофосом — тараканов! Я вот сижу здесь и весь зал слышу, чувствую, кто меня хочет, кто нет, у кого благоприятный для нашей встречи день, а кто теперь отдыхает, потому что срок пришел. Всех слышу! И ту… И ту… Но только ты меня ни с одной не познакомишь, потому что условности.