Замечу, в кущах городских,
что эта пристань камнетёсов
плодит искусства альбатросов
гораздо более других.
038 Мойка
Как хорошо, что не поэту,
хватает кисточки простой
для путешествия по свету
между Фонтанкой и Невой.
Зачем ей Кушнера построчник
имён, регалий и веков,
какой живительный источник
мечтает камня берегов!?
Лишь там река, где склоны в травах
и скрипы тихие моста,
за чистотой упрямых нравов,
с мечтою первого плота!
А, здесь, как жертвоприношенье
кандальной безнадёге вод,
лишь тьмы неслышное движенье
ни на закат, ни на восход…
Как будто стынут эти краски
тесниной воли роковой,
где пусты сорванные маски,
но вечен полночный конвой…
Простите мне, художник милый,
боюсь, я плохо угадал
печаль московского разлива,
где черный «Реквием» звучал.
039 На даче художника
Не Переделкинские домы
и запустение травы,
но, для творца, везде — хоромы,
где не гнушаются волхвы
внимать рождению вселенных,
его пера или кистей,
его порывов обреченных
непониманию людей…
Там невеликая граница
между калиткой и звездой,
пока не скрипнет половица
иль кроны шелест дождевой
напомнит жителю Земли,
что холодильник «на мели».
040 Ненастье
Когда утрачен горизонт
и солнца нету,
берите плащ, берите зонт,
идите к Свету…
Но не околицей своей,
не по майдану,
а, к пониманию людей,
по… Иордану.
041 Окна
Да сгинут все с зарёю алой
броневики и воронки,
пока теплеет свет усталый
раздорам нашим вопреки,
или… художника окно
для наших душ отворено.
042 Осеннее
«И торжество, и увяданье»
и воздух, шелестом объят…
Предвосхищение мерцанья
очаровательных Плеяд,
как обещанье через вьюги
предназначение вершить
вернуться в парковые круги
прохожим головы кружить.
043 Подснежное
Сегодня ни сини, ни солнца
и лёд уже крепок, седой,
но осень ещё не сдаётся
упрямою рыжей травой.
Недвижны надменные хвои,
рассеяны листьев дымы…
Безмолвное время покоя
цветного начала зимы
с метелями, свитыми в гряды,
как льнов домотканых холсты,
где милы неспешному взгляду
знакомые летом черты.
044 Правила
Из акварельных мокрых правил
он попросил у неба дождь,
а людям зонтики добавил,
ну, добр художник, что возьмёшь…
и, по сему, мольберт узря,
я ускоряюся, друзья.
045 Ротонда
Где век стоял на пьедестале
последних кисти и пера,
иные слышатся печали
у крон и вод из серебра.
Мне краски — дань воображенья,
где флаги, молоты, серпы
и все пороки предвкушенья
единства своры и толпы…
Невозвратимы горизонты
искусств и женщин волшебства.
Невеждам — таинства ротонды,
что печи — венские дрова,
где баннер ближней автострады
во всю отеческую прыть,
торопит с первою наградой –
«Кусочек родины купить».
046 Рыбацкое счастье
У вёрст, стихий и пауз стыков –
кувшинок тёплый разговор
и миллион зелёных бликов
в тончайший стелются узор,
в тишайший плеск плотвы и снасти,
где мошкара кружит, легка,
и в, осторожные от счастья,
приготовленья рыбака.
Где мир Морфеем полонён,
на целый берег первый он.
047 Светлый повод
Его асфальт в туманах лета –
печали чистые пути…
Дышать ли поиском ответа
или надежды обрести
на возвращение к покою
из заповеднейшей глуши
планеты, избранной тобою
переселению души…
Как жаль, нам редко внемлют боги!
Так мало, в беге наших дней,
для двух сердец простой дороги
под самым светлым из дождей.
048 Север
Ему хватило и мгновенья
увидеть в блике ледяном
земли пустой мироточенье
под лёгким ангела крылом,
где мхи щедры для осязанья
а холмы, близят небеса,
чтоб осмелевшие леса