— Или эта?
Виталику удалось сфотографировать Оленьку с тем же поворотом головы, что и у Танечки на фото. И теперь сравнивая обе фотографии, можно было заметить, что девушки невероятно похожи, но при этом все же абсолютно разные.
Жанна Марковна удивленно пялилась на лица Танечек Печкиных. Она же ясновидящая, должна определить, понять, кто был у нее.
— Вот эта девушка приходила ко мне.
После долгих колебаний она остановилась на фото Оленьки Фроловой.
— И что она говорила? — нахмурившись, спросил Виталик.
— Назвалась Татьяной Георгиевной Печкиной… Директором и владелицей фабрики.
— И что ей надо было? — не унимался он.
Если Жанна Марковна хочет получить свои пять тысяч, то теперь должна, просто обязана рассказать ему все от начала до конца.
— Сейчас, — гадалка полезла в стол и вынула на свет потрепанный ежедневник. — Татьяна была…
Она долго перелистывала страницы.
— Вот… — она пришла ко мне в первый раз почти два месяца назад. — Но убежала обидевшись. А потом вернулась — тихая, смирная.
— Хороша актриса, — протянул Виталик.
— При чем здесь актриса? — не поняла его Жанна Марковна.
— Да так, — отмахнулся от нее Виталик.
Его мысли заняты были совсем другим. Его подставляют — он это почувствовал, на такие дела у него была чуйка. Только поэтому еще жив. Но кто и зачем? Или все-таки паранойя? А, может, не его подставляют, а Танечку? Только как-то очень сложно. И посоветоваться не с кем. Тамаре Павловне, как и всем прочим, он не сможет рассказать о себе и толики, чтобы настроить и ее на откровенность.
— Значит, эта приходила? — Виталик ткнул пальцем в фотографию Оленьки.
— Она самая, — уже более уверенно подтвердила Жанна Марковна. — У нее на подбородке едва заметный шрам, — улыбнулась гадалка. — Видимо, упала в детстве. Я когда беседовала с ней, на него все время смотрела — при освещении лица снизу его хорошо заметно.
«А вот это радостная новость!» — чуть не завопил Виталик.
Теперь и он наверняка будет знать, кто все же ходил к гадалке.
Рассмотреть вблизи Танечкино лицо для Виталика не составило никакого труда. Буквально на следующий день мамочкины программисты сдали ему пробную версию сайта для обкатки. С этой радостной новостью он помчался в кабинет своей начальницы. А дальше уже, что называется — дело техники. Они сидели рядышком, смотри не хочу на все родинки и шрамики девушки, и по очереди, отбирая друг у друга, водили мышкой, чтобы проверить ту или иную новые функции сайта фабрики.
Все остались довольны — Танечка сайтом, Виталик осмотром ее лица.
Что же, прекрасно, осталось осмотреть Оленькино лицо. Провалиться и не жить. Если даже он увидит шрам на подбородке девушки, что это ему даст? Ровным счетом ни-че-го. Нет, тут не прав — значит, это именно Оленька зачем-то приходила к Жанне Марковне. Ну не в самом же деле, что снимать венец безбрачия? К тому же не свой, а госпожи Печкиной, выдавая себя за нее.
Стоп! Виталик даже замотал головой.
— Что-то не так? — насторожилась Танечка.
— Все хорошо, просто отлично, — Виталик снова помотал головой. — Переговорить с программистом надо кое о чем. Например, мне не очень понравилось, что при увеличении можно рассмотреть лицо модели в наших образцах, а не сам образец. Это не есть хорошо.
— Почему же? — удивилась Танечка. — Пусть смотрят и думают, что мы очень богатая организация, раз можем позволить себе нанять таких красоток и заставить их дефилировать в нашей рабочей одежде. Я бы еще мальчиков наняла, чтобы продажу комбинезонов для рабочих увеличить.
Виталик тихо хмыкнул и прикрыл нижнюю часть лица рукой, чтобы спрятать улыбку. И зачем Танечке ясновидящая с ее бреднями? Со своими деньгами, а он теперь был уверен, что у Танечки они водились, она могла иметь такого мужа, какого захотела бы. А если не она посещала Жанну Марковну, то и на Виталика не смотрела, как на потенциального жениха. Но он-то, Виталик, об этом не знал и даже не догадывался и весьма активно принялся за Танечкой ухаживать, словно он тот принц на белом коне, которого всю жизнь ждала девушка.
В сущности, почему бы ему с Танечки не переключиться на Оленьку? Сусликов — ничем не хуже, чем Хвостов. Виталик чуть не расхохотался. Эх, бросить бы все, да махнуть в Урюпинск. Но там в карты не играют, а без них он закиснет. Итак, целый год только сам с собой да с компьютером. Он прошел долгий путь от мелочи на кухонном столе, когда отец первый раз выложил колоду на стол. Но тот был любителем — с друзьями расписывал пульку или проигрывал в покер рублей двести. Та же мелочь на столе. А покер — очень зрелищная игра, когда идет на те деньги, которые в левом кармане.