Соперничество между братом и сестрой — вполне естественное явление в определенном возрасте, но вряд ли можно назвать естественным соперничество между родителями. Между тем Франсис и Джонни устроили своего рода состязание: каждый старался доказать, что больше заслуживает любовь детей, нежели другой. Увы, их родительские чувства воплощались в дорогих подарках, а дети жаждали внимания, тепла и ласки. Так, отец Дианы, имевший большой опыт по части организации зрелищных мероприятий (никто лучше его во всем графстве не сумел бы устроить грандиозный фейерверк в Ночь Гая Фокса — праздника по случаю раскрытия заговора против короля Якова I в 1605 году), устроил сногсшибательное празднество в день рождения Дианы, когда той исполнилось семь лет. Он взял напрокат из зоопарка верблюда по кличке Берт, и дети в полном восторге катались на нем весь вечер.
Перед Рождеством родители старались перещеголять друг друга в щедрости. Чарльзу и Диане вручался каталог знаменитого игрушечного магазина Хэмлиз, что на Риджент-Стрит: им предстояло выбрать подарки, которые должен принести Дед Мороз. Наступало Рождество, и, как по мановению волшебной палочки, их мечты обретали реальность, а оставленные около кроваток чулки едва не лопались от всякой всячины. «Чересчур большое внимание материальным вещам», — замечает по этому поводу Чарльз. Один из подарков поставил Диану перед мучительным выбором. Это было, пожалуй, самое суровое испытание ее детства. В 1969 году Диана была приглашена на бракосочетание ее кузины Элизабет Уэйк-Уокер и Энтони Дакуорт-Чэда. По этому случаю отец купил ей прелестное голубое платье, а мать — не менее прелестное зеленое. «Я уже не помню теперь, в каком именно платье я была на церемонии, но хорошо помню, как больно было выбирать: ведь это означало оказать предпочтение одному из родителей», — говорит Диана.
К концу недели обстановка накалялась. Каждую субботу Чарльз и Диана в сопровождении бонны садились в поезд Норфолк — Лондон. На вокзале Ливерпуль-Стрит их встречала мать, и они ехали в Белгравиа. Там каждую неделю разыгрывалась одна и та же сцена: мать заливалась слезами и на вопрос детей «Почему ты плачешь, мамочка?» неизменно отвечала: «Я не хочу, чтобы вы завтра уезжали отсюда!» Дети не знали, как реагировать, и невольно чувствовали себя виноватыми. Так же напряженно проходили праздничные дни, которые приходилось делить между родителями.
В 1969 году в жизнь детей на правах законного супруга матери вошел Питер Шанд-Кид, и это несколько разрядило атмосферу. Они познакомились с отчимом на вокзале Ливерпуль-Стрит во время очередного субботнего визита к матери. Красивый, элегантный мужчина с обаятельной улыбкой — он сразу же расположил к себе детей, тем более что мать сообщила им, что накануне утром они поженились.
Питер был богат (свое состояние он приумножил, занимаясь фамильным бизнесом — производством обоев), щедр и прост в общении — лучшего отчима не пожелаешь. После свадьбы супруги некоторое время жили в Букингемшире, а затем перебрались в скромный загородный дом, носивший название Эплшор, на берегу моря в западном Суссексе. Когда дети приезжали к матери в Эплшор, Питер часто брал их с собой кататься на яхте. Именно тогда Чарльз получил прозвище Адмирал: он любил щеголять в морской фуражке Питера, который в свое время служил в ВМС Великобритании. Диану Питер прозвал Герцогиней — близкие друзья зовут ее так и по сей день. Интересно высказывание Чарльза: «Почему Диана не выросла «кисейной барышней»? Да потому, что в доме нашей матери не было чопорного дворецкого и прочих аристократических излишеств. Там все было, как у всех, как у нормальных людей. Мы регулярно проводили половину каникул в доме матери и таким образом значительную часть времени жили в более простой и естественной обстановке, нежели обычно».
В 1972 году Шанд-Киды приобрели имение в 1000 акров на острове Сейле в Аргайллшире — миссис Шанд-Кид живет там и теперь. Приезжая к матери на каникулы, дети целыми днями удили рыбу, охотились за омарами, ходили под парусами, словно заправские моряки. В хорошую погоду жарили на костре мясо прямо на берегу. У Дианы там был даже свой собственный шотландский пони по кличке Суфле.
Любовь к верховой езде стоила ей травмы руки, и с тех пор Диана неохотно садилась на лошадь. Это случилось так: она каталась на своем пони Ромилли в Сандрингемском парке и вылетела из седла, когда лошадь резко остановилась. Несмотря на сильную боль, не было никаких признаков перелома, и спустя два дня Диана уехала в Швейцарию кататься на горных лыжах. Боли в руке продолжали ее беспокоить, так что пришлось сделать рентген в местной клинике. Рентгеновский снимок показал, что гибкая детская кость не сломалась, а погнулась — это часто случается с детьми. Врач наложил гипс, и все обошлось без осложнений, однако, когда Диана после этого происшествия попыталась опять прокатиться верхом, ей пришлось отказаться от этой затеи: не выдержали нервы. Став взрослой, Диана иногда ездит верхом, но все же предпочитает поддерживать форму, занимаясь другими видами спорта: плаванием или теннисом, тем более что теперь живет в центре Лондона, где нет таких условий для конного спорта как в сельской местности.