— Я его встретила! — восторженно закричала она, придя после бала к своей учительнице по фортепьяно Пэнни Уолкер. — Наконец-то я его встретила!
«Ни о чем другом она не могла говорить, — описывает тот день Пэнни. — Диана только и говорила, что о Чарльзе, постоянно вспоминая то один, то другой эпизод их недавней встречи».
Позже Диана признается, что от одного присутствия рядом с принцем ей хотелось «порхать, как бабочка».
Она отправилась с друзьями кататься на лыжах в Швейцарские Альпы, но все ее мысли по-прежнему были связаны с Чарльзом.
— Я собираюсь выйти замуж за принца Уэльского! — с какой-то детской наивностью заявила она в один из вечеров.
— И почему ты так уверена? — засмеялись ее друзья.
— Вы не понимаете, он единственный человек, которому не дадут со мной развестись.
Этот необычный диалог позволяет нам заглянуть во внутренний мир Дианы. Заглянуть и ужаснуться. Не имея ни с кем серьезных отношений, будущая принцесса думала… о разводе. Причем эта мысль ей уже давно не давала покоя. Еще будучи ребенком, она заявила своей няне Мэри Кларк:
— Я никогда не выйду замуж, до тех пока не буду точно знать, что люблю своего жениха, а он любит меня. Поскольку без любви все закончится разводом.
Поймав удивленный взгляд Мэри, она тут же добавила:
— Яне хочу развода!
Вскоре после того, как в феврале 1981 года будет официально объявлено о помолвке Дианы Спенсер и принца Уэльского, Мэри напишет своей бывшей подопечной письмо:
«В том, что сейчас с тобой происходит, определенно есть своя ирония — ты выходишь замуж за единственного человека на земле, с которым развод невозможен».
В этом действительно была ирония. Однако ни Диана, ни Мэри Кларк пока не имели ни малейшего представления о ее истинных масштабах.
Если Диана сразу определилась с выбором второй половины, то у наследника престола все было иначе. Чарльз никогда не испытывал недостатка в любовных связях, что не удивительно: немногие из юных прелестниц могли устоять перед обаянием принца. Но все это было не то — любовные увлечения Чарльза имели мало общего с поиском спутницы жизни.
«Чарльз считался закоренелым холостяком, — вспоминает одна из его пассий. — Он обожал дарить подарки, покупать женщинам цветы, но дальше дело, как правило, не шло».
Одна подружка сменяла другую, лишь добавляя беспокойства венценосным родителям. Королева Елизавета II и ее супруг, герцог Эдинбургский Филипп, не могли не понимать, что, сколько бы времени их сын ни проводил, общаясь с милейшими созданиями, главным было совершенно другое — найти невестку, способную произвести на свет наследника.
Но принцу было не до этого. В 1971 году, за шесть лет до встречи с Дианой, двадцатитрехлетний Чарльз наконец-то нашел свою единственную. Их познакомила подруга принца по Кембриджу, дочь чилийского посла Люсия Санта Круз. Свою приятельницу она представила так: «Просто молодая девушка». Ее звали Камилла Шэнд. Она была дочерью майора Брюса Шэнда и правнучкой Элис Кеппел, вошедшей в историю благодаря многолетней любовной связи с королем Эдуардом VII.
Камилла начала разговор первой:
— Моя прабабушка была любовницей вашего прапрадедушки! Как вам это?
В других обстоятельствах это прозвучало бы как наглость, но в данном случае подобное обращение больше походило на дерзкий вызов, который женщина бросает мужчине. Чарльз был заинтригован. С ним еще никто не вел себя настолько раскованно и открыто. Не успел он прийти в себя, как мисс Шэнд буквально добила его:
— У вас великолепный конь, сэр!
Акцентируя внимание на слове «конь», Камилла удачно понизила голос, отчего ее собеседник просто не мог не ощутить приятного волнения во всем теле.
Сказать, что в тот момент Чарльз влюбился, значит не сказать ничего. Он был подхвачен всесильным потоком и вознесен к небесам. Время для него то сжималось в точку, вмещавшую в себя вечность, то неслось со скоростью реактивного самолета, оставляя после танцев в клубе «Аннабеле» и интимных ужинов наедине дымчатый след приятных воспоминаний.