С вмешательством королевы-матери давление на Чарльза со стороны его родственников усилилось многократно.
«Признаюсь, я немного переживаю по поводу всех этих разговоров о моем эгоцентризме, — жаловался принц одному из своих друзей. — Мне уже сказали, что единственное лекарство для меня — это брак. СМИ не будут воспринимать меня серьезно, пока я не женюсь».
И это еще не все. Против Чарльза была сама История.
«Членов королевской семьи все еще беспокоил призрак отрекшегося герцога Виндзорского, — констатировал журналист Эндрю Мортон. — И королева-мать, и Елизавета, и ее супруг — все они отлично понимали, что чем старше становится принц Уэльский, тем сложнее ему будет найти девственницу, протестантку и аристократку, которой предстоит стать его супругой».
И вот в этот самый момент на сцене — как нельзя кстати! — появляется новое действующее лицо: младшая дочь графа Спенсера Диана. В апреле 1978 года в качестве одной из трех подружек невесты она присутствует на свадьбе своей сестры Джейн и помощника личного секретаря королевы Роберта Феллоуза. Диане шел семнадцатый год. Ее робкий невинный взгляд сразу привлек внимание королевы-матери.
— Вы великолепно воспитали младшую дочь, — сказала она, подойдя к Джонни.
Граф растерялся, но на всякий случай решил мило улыбнуться.
— Теперь перед вами самая важная и сложная задача — правильно устроить свою дочь в этой жизни, — продолжила Елизавета.
Как заметил бывший личный секретарь королевы лорд Чартерис, «в глазах королевы-матери красота и скромность этой девушки превратили ее в едва ли не идеальную претендентку на место принцессы Уэльской».
Старшая из Елизавет сделала на Диану ставку. Стоит ли удивляться, что теперь юную дочь графа Спенсера все чаще приглашали на те великосветские мероприятия, где присутствовал принц. Так, в ноябре 1978 года она была среди гостей на дне рождения Чарльза, в январе следующего года приняла участие в очередной охотничьей забаве в Сандрингеме, затем посетила вместе с принцем балет и оперу в Лондоне.
«Мне кажется, в те дни Чарльз рассматривал свои взаимоотношения с Дианой исключительно как платонические, — считает один из первых биографов принцессы Пэнни Джунор. — Ему импонировали ее чувство юмора и простой взгляд на жизнь».
А королева-мать делала свое дело.
— Не упусти очаровательную Диану Спенсер, — прошептала она на ухо своему внуку на одном из приемов весной 1980 года.
Свое влияние на выбор Чарльза оказала и Камилла. Это может прозвучать странно, но миссис Паркер-Боулз считала Диану не такой уж и плохой кандидатурой на место супруги для ее любимого.
«Камилла сразу поддержала отношения между Чарльзом и Дианой, поскольку считала последнюю бестолковой, — утверждает ее деверь Ричард Паркер-Боулз. — Она не видела в Диане угрозу».
А зря, ибо главным дирижером все более крепнувших отношений была не королева-мать, не Камилла и даже не Рут Фермой, мечтавшая о браке своей внучки с наследником престола, — всем управляла сама Диана. Это не королевский двор выбрал ее — это она выбрала Чарльза. Подобно кукловоду, умело дергающему за ниточки, она начала свою тонкую и весьма результативную игру.
«Если мне повезет, я стану принцессой Уэльской», — обронила она в беседе с супругой внука лорда Маунтбеттена леди Ромси.
Летом 1980 года Диана и Чарльз снова встречаются, на этот раз в доме общего друга Роберта де Пасса в Сассексе. В приглашении, отправленном Диане сыном Роберта Филиппом, значилось: «Приезжай к нам на пару дней в Петворт. Мы ожидаем принца Уэльского. Ты молода, красива, обаятельна, так что тебе не составит труда его развлечь».
Диане предоставили очередной шанс, и она постарается выжать из него все возможное.
«Мисс Спенсер всюду следовала за Чарльзом, буквально не давая ему прохода, — вспоминает присутствующая на мероприятии бывшая подружка Чарльза Сабрина Гиннес. — Она флиртовала, кокетничала, смеялась, хихикала. На барбекю Диана села к принцу на колени и, глядя ему в глаза, заигрывающим голосом произнесла: «У меня нет ни одной пломбы в зубах и ни одного сданного экзамена! Как вы думаете, это имеет какое-нибудь значение?» Она делала все, чтобы произвести на него впечатление. Ей даже пришлось сказать, что она обожает верховую езду».
Диана вела свою игру, и, похоже, игра ей удавалась. Едва оставшись с принцем наедине, она пустила в ход одно из самых сильных орудий своего арсенала — умение сострадать:
— Вы выглядели очень печальным на похоронах лорда Маунтбеттена. Я никогда не видела что-либо более трагичное, чем вы в тот момент. У меня сердце обливалось кровью, когда я наблюдала за вами. Это несправедливо, что вы так одиноки! Должен быть кто-нибудь, кто смог бы о вас позаботиться.